Широко открытыми глазами. Кирилл Анатольевич Покореев

покровы

      Немы будут злых языки.

      И мёртвое слово живее живого

      Вонзится кинжалом в мир.

      И мертвый конструктор, прокричав в репродуктор,

      Улыбнётся, растворившись в эфир.

      ***

      Каждую осень река

      Обнажает свои берега.

      Каждый холод и зной

      Греемся любовью с тобой.

      Каждый миг человек

      Уходит от нас навек.

      Каждую ночь облака

      Обнимают реки берега.

      Каждый предсмертный стон

      Наполняет любовью лон.

      Каждый предсмертный крик

      Пронзает материи миг.

      В этот последний звук

      Сердца милого услышь стук.

      Руку крепче его сожми,

      Завтра будешь считать от восьми.

      Мастерю я себе крест из граба,

      Цвет его бесконечно мне мил.

      Детлеф Неббе, – начальник отряда

      Про расстрел в шесть утра сообщил.

      Почесав задумчиво нос,

      Он вдруг выпалил:"в десять казнят".

      Словно стая озлобленных ос

      В моем сердце чувства кипят.

      Мастерю себе крест из осины,

      Терпкий запах мне её так знаком,

      Словно листья душистые сливы,

      Старый мой деревенский дом.

      Кшиштоф Вуйчик-мой старый приятель,

      Почивает сегодня в гробу.

      Третий день я доски строгаю,

      Чтоб прибить крышку к гробу ему.

      Крест из ивы себе плету,

      Ничего уже здесь не жду,

      Через час отопрут дверь,

      Чтоб закончился мир потерь.

      Чтоб надежды последний миг

      Отозвался б, как стаи крик.

      Я могилу себе копаю,

      Вовсе нет у меня креста,

      Я затылком к дулу шагаю,

      Я шагаю – значит жива.

      Милый мой, 43-й год!

      Ты останешься болью в виске.

      «Genickschuß(геникшос), мой допрос, кислород,

      Понесусь душой к быстрой реке.

      ***

      Умолкли последние крики вдали,

      Затих и последний вздох.

      И там, где вчера пламя мести зажгли,

      Сегодня лишь горстка слов.

      Умолкли призывы, проклятья, рыданья,

      Остался надежды стон,

      Король с королевой без тени терзанья

      Бродили под мертвый звон.

      Народ изумленный, забившись в углах,

      Сжав зубы, смиренно сидит,

      Но в мозге, как молотом, бьется набат,

      И сердце, ликуя, кричит:

      "Прощайте, чёрные руки рабов,

      Прощай, и нагайки свист.

      Сегодня рабочий был не готов,

      Сегодня он просто хрипит!".

      На утро открылись все ставни окон,

      И город зажил, как вчера,

      Но общее "но" сближало людей-

      Их чаще бились сердца.

      А к вечеру, где бора пепел разнес,

      Людская река собралась,

      И вместо костров,