Всемирная история. Новый Свет: трижды открытая Америка. Роман Евлоев

рабства испанец Херонимо де Агилар, успевший за годы неволи выучить язык туземцев и впоследствии ставший при Кортесе переводчиком. Перед отбытием с острова Кортес объявил о присоединении Юкатана к владениям испанской короны[57] и в знак этого установил в местном, очень почитаемом индейцами храме большой крест. Языческих идолов, привлекавших паломников со всего Юкатана, сбросили на землю и разбили молотами.

      Вторжение на континент началось 12 марта 1519 года. Высадились близ индейского города, который испанцы ошибочно называли Табаско, по имени местного касика. В отличие от Грихальвы, которого здесь приняли очень благосклонно, людей Кортеса индейцы встретили с оружием в руках. В ответ на требования местного вождя покинуть его землю, Кортес повелел нотариусу Диего де Годой зачитать перед аборигенами королевские «Рекеримьенто», или «Требования» о признании ими власти папы и испанской короны:

      «…Если поступите вы так, то сотворите благо, и Их Высочества и я от Их имени примем вас с любовью и лаской, и оставим вам жен ваших, детей ваших и достояние ваше, и будете вы свободными, и не обратят вас в рабство, и позволено будет вам поступать так, как вы желаете, и так, как считаете нужным, и не принудят вас креститься, и дадут вам Их Высочества много привилегий и льгот и окажут вам многие милости.

      Если же не сделаете требуемого или хитростью попытаетесь затянуть решение свое, заверяю вас, что с помощью Бога я пойду во всеоружии на вас и объявлю вам войну и буду вести ее повсеместно и любыми способами, какие только возможны, и вас подчиню деснице Их Высочеств и святой католической церкви, и вас и ваших жен и детей велю схватить и сделать рабами, и как таковыми буду владеть и распоряжаться, в зависимости от велений Их Высочеств, и вам причиню наивозможнейшее зло и ущерб, как это следует делать с вассалами, которые не желают признавать своего сеньора и сопротивляются и противоречат ему.

      И заранее уведомляю вас, что смертоносные бедствия, какие от этого произойдут, лягут на вашу совесть, и вы будете в них виновными, а не Их Высочества, и не я, и не эти рыцари, что пришли со мной…»[58] [59].

      Бахвальство и угрозы окончательно убедили индейцев в том, что ждать добра от испанцев не приходится, и, как только пришельцы попытались выбраться на берег, в них полетели стрелы и камни из пращей. Впрочем, долго противостоять напору обученных солдат в металлических доспехах индейские ополченцы не смогли, и вскоре европейцы заняли покинутый жителями город. Тем не менее отступление было организованным и ничуть не напоминало паническое бегство. «Хорошо они бились со своими деревянными пиками, концы которых были закалены на огне! Хорошо и стреляли из луков и метали дротики!» – вспоминал впоследствии раненный в той первой стычке Берналь Диас дель Кастильо, автор «Правдивой истории завоевания Новой Испании».

      Однако настоящее крещение боем ожидало конкистадоров 14 марта. В надежде решить все генеральным сражением совет касиков стянул к захваченному

57

В действительности майя упорно и довольно эффективно сопротивлялись попыткам европейцев закрепиться на их землях вплоть до 1535 года.

58

Даже если составленные в 1508 году специальной комиссией «Рекеримьенто» и правда имели целью попытаться бескровно умиротворить индейцев, реальность превратила эту затею в фарс, ведь конкистадоры зачитывали королевский ультиматум на своем родном испанском – языке, которого туземцы не понимали.

59

Хрестоматия по истории средних веков, т. III. – М., 1950.