Лэйла-стероид. Артур Раин

шесть часов, относительно чистый и весьма холодный воздух воскресил покойного Разина вместо того, чтобы отправить в ад для замерзших алкашей. Неблагодарный Степа тут же пожалел об этом чуде. До сего момента он и не предполагал, что человеческая голова может ТАК болеть. Муки, испытываемые Степой при каждом толчке сердца не поддавались описанию. Тихонько постанывая, он перевернулся на живот и с трудом встал на четвереньки. Еле-еле протолкнув горькую слюну в высохшую глотку, Разин пополз в ванную, мутно размышляя о многих вещах и, в частности, о деградации личности, происходящей именно тогда, когда ходьба на четвереньках становится наиболее приемлемым способом передвижения.

      Ледяная струя из-под крана, хлынувшая на пылающий затылок, слегка приглушила пинки, обрушивающиеся на мозг. Степа почти повис на борту ванны, предаваясь мечтам о холодной бутылке пива.

      – Эк тебя перекорежило, – произнес за спиной странно знакомый хрипловатый голос. – А я-то уж думал пал Степан Разин в неравном бою с зеленым змием.

      Степа недоверчиво взглянул через плечо, поежившись, когда тонкая струйка стекла с волос и поползла по спине. На пороге ванной стоял человек в темно-синем пальто с такого же цвета платком, закрывавшем лицо до глаз. Разин узнал и голос, и фигуру, однако еще долго он не произнес ни слова. Соображалось сейчас не ахти как, да и зачем было этому человеку приходить к проштрафившемуся сотруднику.

      – Скалин, – выдавил он после длительной паузы, – ты здесь зачем? Меня уволили…

      «И не твоими ли заботами, а? Решил свалить на меня провал операции, а сам…»

      – Да и меня вот хотели, – из-под платка послышался смешок, – уволить, скажем так.

      – Только хотели?

      – Так я ж не дался. Жить хочется даже таким уродам как я.

      Скалин засмеялся каким-то чужим и злым смехом, в котором не было и грамма юмора. Даже злого.

      Степа очухался уже до такой степени, что смысл сказанного дошел до него почти мгновенно. Разин провел ладонью по пересохшим губам.

      – За что же? – тихо спросил он, – И кто? Я… не понимаю. Это же… Времена же не те…

      – Хватит блистать красноречием. "За что", меня не волнует, а вот «кто» и я не прочь выяснить, Скалин засунул руки в карман пальто, вынул мобильник и бросил его Степе.

      – Тот кретин, что пришел за мной, умер слишком рано. Поторопился я… Но кое-какая информация есть.

      Степа уставился на фотографию. Его бедный отравленный алкоголем желудок глухо заворчал, едва Разин увидел посиневшее лицо с выпученными глазами и вывалившимся языком.

      – Долго он у меня в руках трепыхался, пока не подох, – равнодушно сказал Скалин.

      – Галанин Пашка, – отводя глаза от снимка растерянно сказал Степа. – Тоже из сталкеров.

      – Из сталкеров, – Скалин задумчиво поморгал. – Ну раз из сталкеров, то… Если собака нагадила, все претензии к хозяину. Кадышеву придется ответить на пару вопросов. Хочешь поприсутствовать при этом?

      Степа молча посмотрел на стоявшую в дверях фигуру. Некогда