Падая за тобой. Книга первая. Иман Кальби

огранкой. Алмаз…

      И это его «Лала»… Никто никогда не называл меня Лала, кроме отца… Так давно это было, что я бы и не помнила, если бы не книга сказок, которую он подписал мне на день рождения… Я читать- то тогда не умела… Но он ведь знал, что наступит день, когда смогу… И наступил, конечно… Просто тогда я уже в сказки не верила…

      –Не бойся его… Никого больше не бойся… Со мой тебе надо бояться только меня, Лала…

      Глава 4

      О том, что что-то изменилось, я поняла еще до неприятного инцидента с Анзором, тогда, когда приехала в конце августа со станицы. Загоревшая на местном озере, откормленная теткиными харчами. У нее было сытнее, чем у нас с мамой- почти каждое утро свежее молоко, жирная сметана, мясо… Мы мясо могли позволить себе только по праздникам, а ту скудную порцию молока, которое давали две наши старенькие коровы, мы продавали в сельском магазине, чтобы хоть немного прибавить к маминому скромному доходу. У мужа тетки был свой автосервис, да и сама она торговала на рынке турецкими вещами. Так что какие-никакие деньги да водились. А краснодарская земля была плодородна- что ни посади, все вырастало, где семечка ни упади, будет тебе через месяц росток. Это не то, что у нас- легче зубы дракона прорастить, чем пшеницу в этой каменистой, сухой земле…

      В тот день я шла за хлебом в сельский магазин. На мне был невообразимо красивый, как мне казалось, белый сарафан из шитья. Тетя подарила перед отъездом. Вещица из тех, что она продавала на рынке. Оказалась бракованной- нижний ряд кружев был другим, то ли по ошибке, то ли потому, что на кустарной фабрике закончились такие, как были пришиты выше. Покупатели вредничали, не брали… Тетка даже решила грешным делом этот нижний ряд не из той серии отпороть.

      –«Может переделаем и купят»,– сказала мне и попросила примерить, чтобы прям на мне его и перешить. Я его надела- а оно мне как влитое. Вот она и плюнула, решила мне отдать платье. Очень уж оно мне шло…

      –Красивая ты, Камилка, родилась у этих чертей… Убегать тебе надо от них… Сожрут они тебя…

      А я с удивлением смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Куда делась та угловатая худая девчонка с затравленными глазами. Из зеркала на меня смотрела высокая, фигуристая девушка с длинными волосами цвета вороньего крыла, огромными карими глазами и белоснежной кожей. И мне отчаянно хотелось похвастаться собою новой, выросшей за это мое пятнадцатое в жизни лето под щедрым солнцем краснодарской пашни, среди пьяных от посиделок на забродившем арбузе августовских мух и насыщающего аромата вареной кукурузы с желто- зелеными волосами… Мне казалось, что сейчас увидят меня все в селе- и обомлеют. Перестанут шептаться вслед, хихикать исподтишка, задирать… Наивная я была… Не понимала, что в моем положении красота- это еще большее проклятие, чем наша бедность и отсутствие мужчины-защитника в семье.

      В тот день я шла к магазину и трепетала- новое платье, новая я. Волосы распустила зачем-то, дурочка. Новые гольфы. Белоснежные… Вдруг чувствую, как на меня сыпется листва