Когда заканчиваются сны. Михаил Степанович Молотов

рукой по плечу, спросила:

      – Точно всё хорошо?

      Но я не знал, что ответить и будто впал в ступор. Тогда она, ещё раз, улыбнулась и пошла дальше, а я вошёл в кабинет. Кристиан сразу предложил мне сесть в кресло рядом с его столом, на котором в свете настольной лампы стоял тот самый куб из коробки. Мне почему-то было неприятно смотреть на него, но я сделал усилие и подошёл к столу. И едва я сел, он спросил:

      – Алекс, скажи, что ты знаешь об этом кубе?

      – Ничего, – честно ответил я. – Странно, что ты спрашиваешь меня о нём. Я только сегодня нашёл его и держал в руках меньше минуты. Могу сказать только о том, что заметил сразу: богато украшен надписями на нескольких языках, скорее всего полый, рискну предположить, что это шкатулка, но как открыть не понятно и из чего сделан сказать затрудняюсь.

      – Очень неплохо, хорошая наблюдательность, но давай обсудим его чуть позже. Скажи лучше, тот блокнот ещё у тебя? Всё прочитал?

      – Да, я его прочитал, – ответил я настороженно.

      – Ну и как впечатления?

      – Я ничего не понял, только запутался, не знаю, что и думать. Хотел у тебя узнать подробности.

      – В этом вопросе я тебе не помощник, не знаю, что там написано о тех событиях, но, если ты чувствуешь себя хорошо, значит ничего, что требует внимания.

      Он отошёл от стола и хотел было открыть рядом стоящий шкаф, но почему-то передумал, постоял около него буквально мгновение, затем резко повернулся ко мне и сказал:

      – Но я позвал тебя не ради этого. Так или иначе, этот разговор должен был состояться, а куб должны были найти.

      – Разговор о чём, Кристиан? Мне кажется, ты говоришь загадками.

      – Алекс, что ты думаешь о своём будущем, какие у тебя планы на жизнь?

      – Вот так разговор. Это как собеседование? Кем вы себя видите через пять лет? – спросил я удивлённо.

      – Нет, пять лет – это не ко мне. Вся жизнь, целиком.

      – Ну, хорошо, – начал я нерешительно. – Работать в музее и заниматься наукой мне нравится, поэтому учёная степень и профессорская должность в университете мне вполне подойдут. Конечно, семья, дети.

      – Очень неплохо, а главное, тебе по силам. А что насчёт смерти? Ты же не будешь жить вечно, – сказал он и пристально посмотрел на меня.

      – Вот так вопрос! Я как-то не думал о смерти. Тем более не думал, что можно планировать смерть.

      – Алекс, я не об этом. Мы ведь не бессмертны. Я часто думаю об этом, о смысле жизни, о том, что было бы, будь человек бессмертен.

      Я был несколько удивлён таким разговором, но тема меня заинтересовала, и я честно ответил:

      – Знаешь, Кристиан, я прочитал и перевёл много текстов, посвящённых этой теме, от самых древних и до наших дней, но сделать какие-либо выводы вряд ли готов. Мне кажется, бессмертие – это неплохо. Для человека открылись бы новые горизонты.

      Он слегка улыбнулся и сказал:

      – Я уверен, физическое бессмертие невозможно, ведь даже вселенную ждёт распад. А что тогда для