Тысяча шагов на север. Андрей Бонцевич

нога и плечо. Юный маг кое-как сел и ощупал поврежденные места. Травмы, судя по всему, были вполне тяжелыми, но не критичными. Во всяком случае, нога двигалась, и если в ней и был перелом, то незначительный. В этих вопросах Эл неплохо разбирался, и мог точно сказать, что возможность ходить в целом осталась. А вот с плечом дела обстояли куда хуже. Вся левая рука словно горела и едва шевелилась. «Вывих, – подумал Эл. – Только этого не хватало».

      И тут он вспомнил про посох Виллендора. В ужасе Эл принялся осматриваться вокруг и шарить в снегу здоровой рукой. В горле моментально пересохло, а сердце забилось, как сумасшедшее.

      Реликвии нигде не было. В сердцах Эл подумал, что уж лучше бы он разбился при падении насмерть, чем вот так. Он с отчаянием и мольбой в глазах поднял голову, чтобы призвать на помощь Верховного Духа, и почти сразу же увидел посох, висящий на самом краю широкой сосновой ветви. Впрочем, это ничего не меняло – в таком положении реликвия была все равно, что на Луне. Достать даже до нижнего края посоха Эл никак не мог, а лезть на сосну с такими травмами не представлялось возможным.

      Но Лорны никогда не сдавались и не пасовали перед самыми сложными препятствиями, и Эл решил не становиться исключением. Он повертел головой в поисках возможностей, и остановил взгляд на торчащем из другого сугроба огромном дрыне длиной не менее семи футов. Собравшись и прочитав короткую молитву, Эл встал на ноги.

      Боль пронзила все тело, но юный маг стиснул зубы и подошел к сугробу. Действуя только правой рукой, он вытащил сухую ветку из снега и попытался поднять ее. Задачка по сбиванию реликвии с ветвей оказалась не из легких, но все же выполнимой. Спустя несколько минут Эл, задыхаясь одновременно от боли и радости, снова сжимал заветный посох.

      Теперь предстояло решить другую, не менее серьезную проблему – возвращение домой через границу. Ночь выдалась морозной, а скорость передвижения Эла едва ли могла быть приемлемой. Не стоило забывать и о ледовых волках, для которых раненый человек всегда оставался весьма желанным лакомством.

      Вдобавок хотелось есть и пить. Но если чистая холодная вода имелась вокруг в более, чем достаточном количестве – всего-то надо было взять немного снега в руку, то с едой дело обстояло скверно. А еще дал о себе знать куда более грозный враг, которого Эл в панике не заметил. Холод! Великий Ларайн уберег юного мага от замерзания, пока тот был без сознания в сугробе, но теперь борьбу со стужей пришлось начинать лицом к лицу. Противные покалывания во всем теле еще сильнее убедили Эла в том, что далеко он не уйдет.

      Пытаясь не поддаться панике, юноша глубоко вдохнул и закрыл глаза. Привычка успокаиваться вырабатывалась у лесных владык с самого раннего детства, и она еще ни разу не подвела Эла. Так и на этот раз – очень скоро спокойствие дало волю разуму.

      Посох Виллендора мог помочь разжечь костер, и это, безусловно, сохранило бы жизнь юному магу, но, вероятно, привлекло бы внимание разведчиков северян. В любом случае, один вариант уже нашелся,