Колька, Сенька, Ермошка и Шестое Царство. Евгений Ярыгин

и добрячки подсели поближе к Марку, устроились полукругом – кто прилёг, кто присел на короб, кто на травку-муравку, обхватив колени руками. Смотрели ожидающе, лица серьёзные.

      – Я тут гораздо раньше вашего оказался, – смахнул комара со лба разведчик, – застал ещё двух медведей. Паслись они. Один прямо с нашего краю. Вот здеся, – махнул рукой в сторону ближнего бугра Марк. – Другой на середине обретался. Так грызли лук без памяти, что меня и не услыхали и не учуяли. Я, правда, сверху заскочил.

      Все слушали, затаив дыхание, только Юра для солидности осведомился про «который час и какой-от шум окрест не слыхать ли было».

      – Не-е. Довольно тихо было поначалу. Гул далековато, а так – обычное дело: комары пищат, пчёлы жужжат, птички чирикают.

      – Медведи чавкают, – вставила невинно Сенька.

      Марк недоверчиво глянул на девчонку – неужели шутит? – и продолжил, слегка подумав, серьёзно рассуждать:

      – Я не слышал, далековато было, но знаю точно – чавкали. Потому как увлеклись сильно очень и не слышали ничего. Меня-то ладно, я по верхушкам подскакал тихонечко, а вот когда помела вдали загудели, зверю, да не услыхать – это надо чавкать оглушительно. Хоть. Привыкли может, если давно гудят бабы эти.

      Марк чуть усмехнулся в сторону Есении, согнал со лба очередного комара, хлопнул ладонью по коленке, клюшку отложил в сторону. «Сейчас будет размахивать руками», – прикинула Сенька, – к интересному подошёл». Добряки оживились: кто не знает привычку Марка краснеть и бурно жестикулировать, когда увлекается.

      Улыбки, однако, и смешинки в глазах слушателей быстро исчезли, когда разведчик продолжил рассказ.

      – Гудение-то я загодя услышал, только от Дубравы всего-ничего и отскочил, а ведьмучек-то не сразу увидел. Поначалу здесь только медведи и были. Аисты ещё. Потом как засвистит, забуранит кругом! – Марк вскочил на ноги, раскраснелся ещё больше лицом и замахал энергично руками. – Их не одна была. Одна, а потом ещё две. Давай сразу на косолапых налетать! У тех шерсть задымилась. Который здесь поближе был, в лес утёк по-быстрому. Который посерёд поляны пасся, на задние лапы встал. Огрызаться стал, рычать. Так они, яги эти, собрались все трое гуртом – и в одночасье на него. Поджигать, правда не стали. Пугали что ли.

      – Упражнялись! – убежденно вставил Юра-Ура-Ура.

      Марк смолк, успокоил руки и в раздумье посмотрел на верхушки деревьев. Затем перевел взгляд на друга.

      – Точно, тренировались будто.

      Уж на что – как не раз говорено было – добряки не робкого десятка, а и им, гляди, неуютно стало. Вся нега от весеннего денёчка да радостной, доброй работы укатилась куда-то. У одной Сеньки глаза засветились ещё ярче обычного. Она вскочила на ноги, кулачки сжаты. Про лукошко забыла, стала крепко на небо смотреть да оглядываться.

      Погода между тем нахмурилась: потемневшие облака затянули солнце, а потом и вовсе пахнуло дождём холодным. Все засобирались