Браслет бога: Немой глаз. Ноэль Веллингтон

и его примеру последовала Рита. Когда их костюмы стали больше великана, Джеральд положил тому ладонь на лоб и придержал его другой рукой за спину, поскольку у того закрылись глаза, и он опустился на землю.

      Остальные великаны заволновались, подступая поближе, и держа свои орудия наперевес. Джеральд не препятствовал им. Он просто сел рядом, держа руку на лбу кузнеца. Остальные подошли и, по-видимому, заговорили о том, что кузнец явно спал, ровно дыша и даже немного похрапывая. Рита стояла позади Джеральда, готовая дать им отпор, если бы что-то произошло, но великаны просто стояли вокруг. Время шло, кузнец всё спал, а Джеральд всё так же спокойно сидел рядом.

      Минут через десять переминания с ноги на ногу, почти все великаны разошлись по домам. Лишь одна женщина осталась на месте и села на землю, скрестив ноги. Джеральд посматривал то на неё, то на кузнеца, совершенно спокойно. В какой-то момент он жестом пригласил её приблизиться, и она пересела поближе, вплотную к кузнецу. Джеральд взял того за одну руку и посмотрел на неё. Она улыбнулась и тоже взяла его за другую руку. Так они сидели почти час, по истечении которого Джеральд положил руку кузнеца на землю вдоль его тела и убрал ладонь с его лба. Через несколько минут кузнец проснулся, осмотрелся и присел. Джеральд и Рита снова уменьшились до своего нормального размера.

      – Почему ты сердился на то, что я написал числа на плите? – спросил кузнеца Браслет, переводя слова Джеральда на язык Тро́ммов – этих самых великанов.

      Великан уставился на него с невероятным удивлением, но затем, видимо, он догадался, что язык они выучили, пока он спал. Пожав плечами, он бросил взгляд на женщину и ответил:

      – Троммам запрещено уметь читать и писать. Иначе может случиться страшная беда. Нельзя, чтобы кто-то видел, как ты пишешь.

      – Но тогда откуда ты знаешь, что то, что я делал, называется “писать”? – спросил Джеральд в недоумении. – Если ты не умеешь читать и писать, то ты и знать не мог, что я нацарапал.

      – Мы знаем о запрете, – объяснил кузнец. – Знаем, чего делать нельзя. Это нужно, чтобы так никогда не поступать.

      Кто-то из вернувшихся в жилища троммов заметил пробуждение кузнеца, и из домов снова один за другим на площадь потянулись великаны. На этот раз дети последовали за ними, хотя и прячась за взрослых. Слыша мирную беседу путешественников с кузнецом и его спутницей, троммы подошли без опаски и прислушались к разговору.

      – Ты, незнакомец, зачем принёс плиту и зачем стал на ней рисовать и писать? – спросил кузнец. – Чего ты хотел добиться?

      – Я и моя жена только что нашли вашу землю, летя по небу, – ответил Джеральд. – Мы увидели вас и не знали другого способа узнать ваш язык, кроме как показав вам, что умеем рисовать и писать. Мы надеялись, что вы в ответ станете говорить с нами или напишете ответ на своём языке. Только когда я понял, что вы этого не хотите, то узнал язык троммов прямо из твоей памяти.

      – Ах, вон оно, что! – осознал кузнец. – Ну так даже лучше. Писать