Девушка в сердце. Келли Орам

мной. Даже Эрик, Кев и Диего. Я ужасно от этого устала.

      Папа явно расстроен. Я уже жалею, что обо всем ему рассказала: теперь он будет думать, что это его вина. Мы потеряли мою маму, когда мне было шесть лет. С тех пор я была единственной девочкой в папиной жизни. И так уж вышло, что я была единственной девочкой в своей жизни.

      В этот момент папа опускается на диван рядом со мной и прячет лицо в ладони.

      – Прости, Чарли. Это моя вина. Я ничего не понимаю во всех этих девичьих вещах.

      Я кладу руку ему на колено и сжимаю пальцы, пытаясь его утешить.

      – Ты не виноват. Ты делал все, что мог. Мама умерла, а за ней и бабушка. Вы с дедушкой и твоей командой вырастили меня, и я этим горжусь. Я всегда любила свою жизнь. Просто… сейчас мне нужно разобраться в себе.

      Несколько минут мы сидим в полной тишине, пока мой телефон не начинает звонить. Папа бросает на меня вопросительный взгляд, когда я отключаю звук и откладываю мобильный.

      – Это Эрик. Я не хочу с ним разговаривать, – объясняю я.

      Папа колеблется, словно хочет что-то сказать или по крайней мере задать еще несколько вопросов, но вместо этого он произносит лишь:

      – Я могу что-нибудь сделать?

      Я бы с удовольствием приняла его помощь, если бы знала, что вообще может мне помочь. Я даже не знаю, чего я хочу. Я знаю лишь то, что мне грустно, и Эрик – последний человек на планете, которого я бы хотела видеть.

      – Нет. Думаю, мне стоит немного помахать битой. Избавиться от накопившейся энергии.

      Папа окидывает меня внимательным взглядом, но затем согласно кивает.

      – Хочешь, я буду подавать тебе мяч?

      – Нет, спасибо. Я использую сетку.

      – Хорошо. Но ты придешь на игру сегодня вечером?

      Я задумываюсь. Остаться дома и хандрить или пойти на стадион и занять свои мысли игрой хотя бы на пару часов? Ответ очевиден.

      – Да, я приду, но сегодня я буду одна.

      На папином лице появляется неуверенная улыбка.

      – Как скажешь. Я выхожу через полтора часа.

      – Я буду готова.

      Наклонившись вперед, папа целует меня в лоб.

      – Я всегда на твоей стороне, детка. Что бы ни случилось.

      – Я знаю, пап. – Я медленно поднимаюсь на ноги. – Скоро увидимся.

      – Приходи в себя.

      Я переодеваюсь в форму для тренировок и направляюсь на задний двор, к нашей бейсбольной сетке. (Еще одна причина, почему хорошо иметь богатого отца, помешанного на бейсболе.) Весь следующий час я не думаю ни о чем, кроме тренировки. Смахнув с лица капли пота, я в очередной раз замахиваюсь битой, как вдруг из дома раздается два мужских голоса. Один из них принадлежит отцу, но второй кажется мне незнакомым. Это точно не Эрик, Кев или Диего: они говорят гораздо громче.

      Я выключаю машину, подающую мячи, и выхожу из сетки как раз в тот момент, когда на задний двор выходит папа в сопровождении Джейса. Очень странно видеть его в моем доме, стоящим прямо напротив меня, рядом с моим отцом. Я никогда не приглашала в гости товарищей по команде, хотя они наверняка были бы