Красавица 5 «В» (сборник). Ирина Алексеевна Антонова

с шумом захлопнулись за их спинами.

      – Куда мы? – отдуваясь после бега, спросил Валера.

      – В парк! – развеселилась Мухина.

      – Как в парк? – опешил Белкин. – А Славка? Мы же все вместе собирались…

      – А зачем он нам? – удивилась Ленка. – Мы и вдвоём неплохо проведём время.

      – Но ведь Славка нас ждёт, – демонстрировал свою бестолковость Белкин.

      – Подождёт, подождёт – и уйдёт, – отмахнулась Ленка.

      – Ну, Мухина, ты даёшь! – изумился Валера. – Славка ведь того… ну, то есть это… нравишься ты ему.

      – Так это я ему, а не он мне. – И Мухина весело рассмеялась.

      Небо ненадолго очистилось от туч. Выкатилось скупое осеннее солнце.

      Пузырёв ждал. Карманы наполовину опустели. Лёгкий ветерок слегка шевелил рассыпанные по песку карамельные фантики.

      – Сейчас, сейчас они придут, – убеждал себя Пузырёв, отправляя в рот очередную конфету.

      Карусельные зонтики то рвались в небо, то стремительно неслись к земле.

      Ленка хохотала и визжала как ненормальная. Вскоре и Белкин заулыбался.

      А потом в полумраке видеозала было шоколадное мороженое вперемешку с вампирами, привидениями и прочей нечистью.

      После фильма вышли на улицу. Смеркалось. Снова моросил дождь.

      Они проехали несколько остановок в просторном аквариуме трамвая. Валера сошёл первым, обернулся и подал Лене руку. Так и дошли до её подъезда, крепко держась за руки.

      – Мне пора, – проговорила Мухина и, привстав на цыпочки, быстро чмокнула Белкина в щёку. – Пока!

      – Пока… – растерялся тот, чувствуя, что краснеет.

      И тут под грибом песочницы Белкин заметил Пузырёва. Он стоял всё так же, прислонившись спиной к столбу.

      Валера подошёл.

      – Слав, ты чего здесь? – испуганно спросил он. И вдруг увидел, что вся песочница усыпана фантиками. – Ты что, все конфеты один съел? – не поверил Белкин. – А мы… это… – и, не зная, что сказать, умолк.

      – Гад ты, Валерка! – И Пузырёв со злостью выплюнул недоеденную карамель. – Ещё в третьем классе надо было тебе накостылять, когда Танька вместо меня с тобой переписываться стала! – Пальцы его собрались в кулаки. – Я пожалел. А ты… А-а! – И он, махнув в сердцах рукой, поплёлся прочь.

      – Славка! Я тут ни при чём! – попытался защититься Белкин. – Разве я виноват, что они сами… – прошептал он в пустоту тёмного двора.

      Свет фонаря радугой переливался в каплях воды на разбросанных карамельных фантиках.

      Моросил осенний мелкий дождь.

      Записка

      Во время урока от парты к парте путешествовала записка. Две пары мальчишечьих глаз внимательно следили за ней.

      – Зря ты не подписываешься, – прошептал Карпухин Марочкину. – Так она никогда не догадается от кого.

      – Ничего, поймёт, – отмахнулся Марочкин. – Когда она оборачивается, я смотрю на неё ОСОБЕННЫМ взглядом. – И он показал, как это делает.

      От такого взгляда и без того взъерошенные волосы Карпухина встали дыбом.

      – Я бы не понял, – честно признался он.

      Конечно,