Из ведьмы ужасная фаворитка. Галина Ивановна Губайдуллина

прошла за ширму, вышла в обновке.

      – Прекрасно сидит!– воскликнул Элджин.

      – Издеваетесь?! Оно мне не по размеру! В этом платье расплющена моя шикарная грудь! И, если я буду в нём, то её никто не увидит!

      – Зато это платье за счёт линий создаёт талию, которой у Вас нет.

      – Что?!! Или сшейте другое платье или предложите другую модель!

      – Есть платье цвета мяты,– он покопался в наваленных изделиях после просмотра троллихи и выудил нужную вещь.

      Ведьма хмыкнула и ушла в примерочную.

      Через минуту вышла в другом наряде, покрутилась у зеркала.

      Этот несносный тип не мог смолчать, разглядывая даже туфли девушки:

      – Безупречная обувь говорит о напряжённых отношениях с партнёром.

      – Да много ты понимаешь! Я только что надела эти новые туфли! Не пойду же я на примерку в стоптанных сабо!– и ей тоже захотелось уколоть этого нахала,– Жеманный петух!

      Портной с деланным безразличием спросил:

      – Скажи мне: кто твой будущий муж, и я от души ему посочувствую. Вот же дурачок – ведьму замуж берёт…

      – Почему ты так ужасно обслуживаешь клиентов?! Троллихе чуть ли зад не поцеловал, а бедную ведьму довёл до истерики! Я ухожу!

      – Платье только моё сними,– кивнул Элджин.

      Франка ринулась за ширму. Переодевалась. И вдруг заметила, как этот наглый портной подглядывает! Запустила в него его мятным платьем, оставаясь в лифе и трусах до колена.

      – Такими нелепыми ужимками меня не возьмёшь,– хмыкнул наглец.

      – Больно надо было!

      У девушки тряслись руки под разглядывающим взглядом красивого молодого человека.

      – Давай помогу одеться,– приблизился Элджин.

      – Не смей…– зашептала Франческа.

      Но он уже потянулся к её сорочке, прикладывая ту к груди. Его дыхание сбилось.

      – Подними руки, я надену…– выдохнул он ей в лоб.

      Преступные касания его рук её груди горячили негодованием разум…и горячили желанием кровь. Она стала податливым тестом в его руках, из которого он лепил блаженство. Сорочка упала к его ногам, а за ней и лифчик. Парень присосался к её груди. Жар страсти заставил сбиться и её дыхание, запустил сердце вскачь. От похоти Элджин потерял контроль, он избавил ведьму от трусов. Впился в её губы поцелуем, туманящим благонравие, подчиняя своим желаниям. Где-то на задворках сознания разум взывал к хозяйке: «Ещё не поздно остановиться…» Вот только кто бы его слушал? Соблазнитель приспустил штаны, и не успела девица испугаться вида вздыбленной мужской плоти, как парень задрал её одну ногу и вонзился своим «кинжалом» ей между ног, успев другой рукой закрыть ей рот. От боли она прикусила его пальцы, отчего Элджин, успев сломать барьер в кущи рая, сразу излился от двойной неожиданности.

      – О, так ты ещё не…– слетело с его губ.

      – Дорогой, ты на обед идёшь?– послышался голос от дверей.

      – Иду, любимая! Вот только застегну пуговки на платье одной безрукой барышне!–