Соблазны бытия. Пенни Винченци

сами найдут. Это я знаю по собственному опыту. И ты тоже, – добавила Селия.

      – Да, и посмотри на нас сейчас, – сказала Венеция. – Уж сколько было бед, а почти четверть века вместе.

      – Ты и сама понимаешь, – улыбнулась Селия, посчитав тему исчерпанной.

* * *

      – Лукас очень устал, – сообщила Адель, входя в гостиную. – Просил его не беспокоить.

      – Он вполне может отказаться от этой просьбы. Пожалуй, я поднимусь к нему и скажу…

      – Дорогой, не делай этого. Бесполезно. Если мы заставим его поехать, он там будет сидеть весь насупленный и…

      – Ему не помешает хорошая трепка! – перебила ее Нони.

      Адель удивила эта старомодная фраза и то, как громко и напористо дочь произнесла ее.

      – Нони, ну разве так можно? Вряд ли ты говоришь всерьез.

      – Всерьез, maman. Он просто звереныш, а ты ему еще и потакаешь. Это нечестно… Ладно, – уже спокойнее, без детской горячности, добавила Нони. – Я тебя ужасно поздравляю. Мы тобой гордимся. Правда, Джорди?

      – Очень гордимся. Это настоящая удача. Ты не только попадешь в Вестминстерское аббатство, но и получишь удобное место для съемки. Так?

      – Думаю, да. А вообще, это большая честь. Представляю мамину реакцию: лавина раздражения.

      – А лорд Арден сегодня будет на обеде? – спросила Нони.

      – Ни в коем случае. Чисто семейное торжество. Так что мы сможем задавать вопросы. Мне так кажется.

      – Себастьяна тоже не будет. Мы с Иззи болтали по телефону, и она мне сказала. Но ему очень хотелось приехать.

      – Себастьян не член семьи, – твердо заявила Адель.

      – Формально нет. Но он считает по-другому.

      – А о чем еще говорила Иззи? – оживился Джорди.

      – Джорди!

      – Дорогая, мне интересно. Хочется узнать. Я, как и Нони, склонен считать Себастьяна членом семьи. Представляю, как он раздосадован. Не только этим обедом. Вообще.

      – Джорди! – Из голоса Адели разом исчезла мягкость. – Не сейчас.

      – Maman, не глупи.

      – Как прикажешь понимать твои слова?

      Лицо Нони – почти точная копия лица Адели – приняло невинное выражение. Дочь захлопала ресницами и лучезарно улыбнулась:

      – Никак. Просто нам пора собираться и ехать. Джорди, у тебя галстук сбился. Мамочка его тебе сейчас поправит, а я схожу за своим плащом.

      Нони вышла. Адель посмотрела ей вслед и повернулась к Джорди:

      – Думаешь, она знает?

      – Дорогая, она, конечно же, знает. Они все знают.

      – Но кто мог ей сказать?

      – Даже не верится, что мы снова затеваем этот разговор, – улыбнулся Джорди.

      – Ты о чем?

      – Вспомни, как ты всполошилась, когда обнаружила, что Генри знает. И Иззи тоже.

      – Иззи – такая чудесная девушка.

      – Согласен. Просто прелесть. Мне она тоже нравится. Но она уже не ребенок. Двадцать три года. Естественно, она должна была знать. Как-никак Себастьян – ее отец.

      – Наверное,