Солнечный зайчик. Сергей Юрьевич Ежов

заставил их помириться и спокойно ушел своей дорогой.

      Наконец добрались и до галантереи. Пока Ленуська рассматривала сумочки, я пошел в отдел тканей, и тут же наткнулся на греческую джинсу. Отличный деним, малость дороговат, но… Почему бы и нет? Купил. Много. Уже целенаправленно бросился к фурнитуре, отыскал там кнопки в виде звёздочек, которые вполне можно было бы использовать как имитацию заклёпок, молнию, синтетические сапожные нитки и аляповатые алюминиевые пряжки «под бронзу». Все покупки продавщица ловко упаковала в серую оберточную бумагу и перевязала сверху бумажной бечёвкой. С пакетом в руках я отправился искать Ленуську, и нашел её почти там же, где и оставил. Слава богу, денег хватило и на кошелёк… Кстати, я очередной раз поразился прихотливым изгибам женской логики: Ленуська начала рыться среди сумочек, а в результате купила кошелёк. Впрочем, это тоже были скорее Бобровские эмоции.

      – А ты что купил?

      – Тут некоторые страдали, что у них нет сарафана. Было такое?

      – Не говори ерунду. Я не какая-то там тряпичница, и вещизмом не страдаю.

      – Ерунду не буду, просто скажи, где найти оверлок.

      – У тёти Стюры есть. А зачем?

      – Сейчас я тебе сошью сарафан, как у твоей знакомой, ты не против?

      – Джинсовый сарафан? Врёшь!

      – Я и с майонезом наврал?

      – Ну и что ты тут выстроился? – рявкнула на меня не страдающая вещизмом Ленуська, забрала у меня пакет с покупками и почти бегом бросилась домой. А я, посмеиваясь, шагал следом. Ах, какая у меня милая и непосредственная сестрёнка! Надо бы побольше делать для неё всякие приятные вещи.

      Уже дома, раскраивая ткань, я решил обойтись без оверлока. Швы можно обметать и на швейной машинке. Возни, конечно, больше, но зато не нужно тащиться куда-то. Тем более, что рядом суетится, подпрыгивает и жаждет примерки мелкий ураган. Управился с шитьём меньше, чем за два часа, ещё час прилаживал к сарафану пряжки и заклёпки.

      – Юрочка! А давай и маме сошьём? – умоляюще заныла Ленуська, вертясь перед зеркалом.

      – А давай! Тащи какое-нибудь мамино платье, снимем размеры с него.

      Еще через час (сказалась сноровка), был готов и следующий сарафан. Я закреплял последние заклёпки, когда с работы пришла мать.

      – И где мои дети? – послышался её голос из прихожей.

      Ленуська ужом выскользнула из своего сарафана и бросилась из комнаты:

      – Мамуля, не входи, там тебе готовится сюрприз!

      – Почему ты почти голая? – подозрительно спросила мать.

      – Сейчас всё узнаешь, только пока не входи.

      – Уже можно! – подал я голос.

      Мать вошла, и её взгляд сразу остановился на разложенных, на столе сарафанах.

      – Юра! – потрясенно сказала она – Это ты сам?

      – Конечно сам! А я только рядом стояла и нитки подавала. – похвасталась Ленуська – Только, мамуля, мы все жёлтые шёлковые нитки использовали.

      – Да и шут с ними, с теми нитками. – рассеяно сказала мать,