На злобу злых… Во мрак подземных кирпичей, Союз ножа и мяса, Сову войны и песнь ночей… Заводит в черных рясах…. Владимир Владимирович Проскуров

умрет на подушке,

      И вдруг застанет врасплох,

      Песня последней кукушки…

      Тихий… последний мой вздох.

      СгОгрбятся стрОки в тетради,

      Точка настигнет куплет,

      Станет мой голос… в ограде…

      Пеплом, а песни… сюжет…

      22.10.19 – 24.10.19, Киев, Отрадный.

      СВИСТИ… СВИСТИ…

      СвистИ, свистИ скелет печальный,

      Свисти затрАвленный толпой,

      Тревоги вОрон гениальный,

      Развей! Залей! Печаль строкой.

      Бросай заИгранные кости,

      По гОрло в огненном песке,

      И плотью слов вбивая гвозди,

      Себя нахлЕстывай в тоске.

      Свисти, свисти присвИстнув смерти,

      Спеши сесть справа от левши,

      Пусть из твоих ладоней черти,

      Со зла пьют воду против лжи.

      И с чистотой страстей звериных,

      Дерись на смЕрть у ног толпы…

      Не тлеть! Ни чахнуть! Для кончИны,

      К виску прижав ладонь судьбы.

      Ты озарЕн свечей причИстой,

      В огонь заброшен, в непокОй,

      Гуляй как брага! И со свистом!

      Будь счАстлив! Ты же не больной.

      Ты только истине довЕрясь,

      Летящим почерком… свисти…

      В чужие дУши… и не целясь…

      Стреляй! Чтоб радость принести.

      Люби отчаянное море,

      Пока перо поет в руке,

      В набАтной буре… на просторе,

      Свисти на вольном языке.

      В свистящем пламени пожара,

      Себя раздАривая всем,

      Над дряхлой жизнью… перегара…

      Свисти… о жажде перемен.

      23.10.19 – 25.10.19, Киев, Отрадный.

      ЦВЕТОМ РЫЖЕГО БЫКА…

      По сомнительной тропе и над пропастью,

      Задымились кровью дни, смертонОсные,

      ОбезбОжевший народ с дикой вольностью,

      Сам себя пронзил насквОзь, в дни безбОжные.

      Под ногтями грязь могил, мрак невежества,

      Смерти кровная сестра, горло медное,

      В занавОженный сарай гомосЕчества,

      ЗакатИлось, забрело племя бедное.

      ПротянУлись по тропе, пули нитями,

      В развороченной земле и расстрелянной,

      По распаханной межЕ и над плитами,

      В живот вспОротый свинцом и уверенно.

      Смерти уличной печаль! Надзиратели!

      БестолкОвщина и грязь, вой клокОчущий,

      Обрывают плечи вдов, старой матери…

      Открывают черный рот на побОище.

      Тупо выпучив глаза, лИца мелкие!

      РаспалЕнная весной, блядь щекАстая!

      РаспластАлись над столом… суки редкие…

      БеспрерЫвно жрут с руки, кровью хвАстая.

      ПьЯно спрыгнули с креста, сухорУкие,

      В запах жженного свинца, в бой озлобленный,

      Где гремит внизу толпа, танцы жуткие,

      Пляшет к пламени гопак, приспособленный.

      Ты не гавкай на собак! Черт падЕния!

      Черный рот уже открыт! Перекошенный!

      НеприкрЫт ты ведь и бос, и без зрения,

      Как церковная мрешь мышь, растревОженный.

      Сон и мгла царЯт