Неуправляемый таран. Владимир Колычев

с дороги убрали.

      Прежде всего Игната волновали трупы, от которых нужно было как можно скорей избавиться. Их утопили на мелководье в камышах. Накрыли брезентом, сверху накидали камней, так, чтобы вздувшиеся тела не смогли всплыть. Все понимали, что за убитых могут спросить жестко как воры, так и менты, поэтому сил никто не жалел.

      Ленчик тоже помогал. Он же пошел в дом за одеялом, которым нужно было накрыть пятого – пока еще живого, но уже приговоренного.

      – Ты кто такой? – спросил Игнат у пленника, вытащив из его рта грязные носки.

      – Курень я! – глядя на него желтушными глазами, выпалил блатной.

      Зубы у него коричневые от чифиря, местами гнилые, изо рта тошнотворно воняло.

      – За нами, Курень, приезжали?

      – За кем за вами?

      – Пауст я.

      – Ну, слышал о таком… – блатной отвел в сторону взгляд.

      – А в Отселки зачем приезжали?

      – Да так, места рыбные присматривали…

      – А на задницу чего сел, когда стрелять начали?

      – Так думал, что менты…

      – Кеша, пристрели его…

      Игнат достал сигарету, а Дашок – ствол из-за пояса.

      – Не надо! – взвыл Курень. – Пацаны, не надо!.. За вами приезжали! За вами!

      – Кто стукнул?

      – Так это, Марго стукнула…

      – Завалить нас хотели?

      Игнат презрительно скривился, глянув на Курня. Расклеился урка, соплей по земле растекся, смотреть противно. И так обидно было осознавать, что этот чмошник мог застрелить его самого. Прозевай Игнат опасность, и этот рассвет стал бы для него последним.

      – Зачем завалить? Просто поговорить…

      – О чем? О погоде?

      – Ну, вы пацаны реальные, мы бы вместе могли дела делать…

      Курень закрыл глаза, глядя куда-то в сторону. Самому от своего вранья стало противно.

      – За Паппоса спросить хотели?

      – Да нет! Паппос лохмач и беспредельщик, зачем он нам такой?..

      – Ладно, я сам тебя пристрелю.

      Игнат бросил на гопника окурок, навел на него ствол пистолета.

      – Да, за Паппоса спросить надо было! – задергался от страха Курень.

      – Очень хорошо.

      – Гостань сказал, что спросить надо…

      – Кто такой Гостань?

      – Уже никто… Мочканули вы его… Он у нас за Паппоса остался…

      – А с Паппосом что?

      – Так это, он же ни о чем… Ты ж ему нос сломал, там что-то в мозг попало. Он до сих пор не оклемался. В себя пришел, а никого не узнает. И еще улыбается, как шизоид… Говорят, он всегда так улыбаться будет.

      – Ну, что заслужил.

      Игнат злорадно усмехнулся. Никто не заставлял Паппоса лезть на Лию. Урод он. И девчонку чуть не испоганил. И еще людей своих подставил. Это же из-за него погиб сегодня Гостань. И Курень умрет…

      – Да, заслужил, – угодливо сказал блатарь. – Беспределить он стал, а так нельзя…

      – Законный вор не должен беспределить, – согласился Кеша.

      – Да какой он законный! – скривившись,