лИса. Дмитрий Беркут

Я на каждый фестиваль езжу только по одному разу. Их слишком много, жизни не хватит. Зачем повторяться.

      – Тоже верно.

      – А ты почему штатным стрингером, а не в штате агентства?

      – Ну наверное потому, что я не москвич, а понаехавший. На меня так легче надавить, соглашусь на любые условия. У тех, кто в штате, – хороший оклад. А сдельщина – такая штука… Стану брыкаться – перестанут работу подкидывать. А в Москве, как понимаешь, нет работы – нет денег. Нет денег – нет жилья. Потому что на съем жилья уходит большая часть моих заработков.

      – Да, понимаю, конечно. Вопрос: нужна ли тебе именно Москва?

      – Конечно, нужна. Все крупнейшие мировые фотоагентства имеют офисы в Москве. Это профессия. Я ничего другого не умею. Не картошку же сажать на малой родине.

      – А я планирую завязать с профессией, надоело, – Вася подкинул веток в костер, вытащил кусок головни и прикурил от нее еще одну самокрутку. – Для себя хочу снимать, в удовольствие, – как-то обреченно пробормотал он, – уже профдеформация начинается, с этими агентствами. Да и на дядю работать надоело.

      Смеркалось. Из-за отсутствия каких бы то ни было электроприборов и искусственного освещения, сумеречное пространство было естественным и по мере уменьшения света все более наполнялось различными лесными звуками. Затем постепенно к ним добавились отголоски тамтамов, маракасов, варганов и прочих радужных инструментов, доносящихся как от маленьких стоянок, так и от большого костра на центральной поляне.

      – Сходим к кому-нибудь? – кивнул я в темноту.

      – Да, семь минут посидим и пойдем, – откликнулся Вася, пристально глядя в огонь.

      Через семь минут мы вместе поднялись и сквозь сумрак побрели в сторону ритмично звучащего большого костра.

      На центральной поляне, вокруг костра расположился барабанный круг. Огромное количество народа с дарбуками, думбеками, там-тамами и прочими компактными барабанчиками, привезенными с собой. Часть людей извлекала медитативные звуки из алтайских комусов и якутских варганов. Все вместе это создавало безумный хаос звуков, прислушиваясь к которым, ты со временем все же улавливал и систему, и смысл, и красоту. Только мы нашли свободные пятачки травы и уселись на них, как на меня сзади кто-то навалился.

      – Митяяяяй! – услышал я знакомый голос и развернувшись увидел Арсения, своего старинного знакомого. Именно он и его друг Паук когда-то давно, во время случайной встречи на Алтае, рассказали мне про Радугу.

      – Я же говорил, что мы еще встретимся! – обнимая меня, радостно кричал Арсений.

      – Я рад, дружище, – обнял я его, – а где твой боевой товарищ, Паук?

      – Паучара, эх, он не смог, работу хорошую нашел, он же айтишник.

      – Жаль.

      – Да не то слово, Вавилон забирает лучших друзей.

      – Значит, ты один приехал?

      – Та девушка, с которой ты на кругу во время Пау-Вау разговаривал, помнишь? Я видел вас, просто подойти не смог. Вот с ней я и приехал.

      – С Катей? – удивился я.

      – Да, но вообще-то