За тридевять земель. Екатерина Мекачима

спросили все, кроме Веслава, который сидел, понурив голову. Торжественный обед в кругу близких, которым царь хотел поднять настроение жене, только больше тяготил душу. Но, думал Веслав, Василиса хотя бы расскажет о том, что видит, остальным. И кто знает, может, Боги явят через кого-нибудь ответ. Даже Мухома принёс весть от самого Индрика, а это вселяет надежду на то, что Боги ещё помнят о людях.

      – Я видела пленённого Кощея, – со вздохом ответила царица. – Его спас Мор. И Кощей звал меня.

      – Отец Сварог… – еле вымолвил Заяц.

      – Папа? – тоненьким голоском поинтересовалась Ясна, но Фросья приложила к губам палец, призывая дочку сохранять молчание. Ясна вновь спряталась за мать.

      – Перун Всемогущий, – прошептал Белозёр, хмуро глядя на Веслава. Какие же ещё испытания Боги преподнесут и так натерпевшемуся от них сыну?

      – Что же ты молчала, дочь?! – воскликнул Гоенег и укоризненно посмотрел на Веслава. – И ты, царь-батюшка, потакаешь ей! Такие вещи надо сразу говорить, к волхвам обращаться!

      – Мы обращались, отец! – не дала ответить Веславу Василиса, и Гоенег сокрушённо покачал головой.

      – Хоть и стала ты царицей, а разума не набралась…

      – Даже твои снадобья не помогли мне, отец! – печалилась царица. – Правильно Агнешка передал – только мой дух способен защитить меня.

      – Позволь нам помочь тебе, – обратился к жене Веслав. – Не закрывайся от нас.

      Василиса посмотрела во встревоженные глаза мужа: как бы она хотела, чтобы он был в силах ей помочь. Но Веслав не видел её снов, он не чувствовал того холода, который сковывал её сердце. Царь не ощущал силу Неяви, как она: Веслав никогда не умирал. С тех пор, как начались видения, Василиса поняла, что после того, как душа покидает тело, она становится иной. Её душа вернулась в тело из оберега, но этого было довольно для того, чтобы почувствовать дух Неяви, холод и одиночество вечности. Царица кротко кивнула мужу только потому, что любила его. Но Василиса знала, что ей никто и никогда не сможет помочь: никто из живущих не чувствовал студёного ветра от взмахов крыльев смерти.

      – Я буду обо всём говорить, – заверила близких царица, но Веслав продолжал хмуро смотреть на жену. Такие обещания Василисы не сулили ничего хорошего: царь боялся, что она и ему перестанет рассказывать о снах.

      – Давай обратимся к Великому Волхву за советом, как твой Дух укрепить в борьбе с Неявью? – предложил жене царь.

      Василиса вновь покорно кивнула и обвела взглядом близких людей. Несмотря на тоску, в которую погружали Василису видения Мора, царица радовалась тому, что её родные собрались вместе. Как в те беззаботные времена, когда они ещё жили простой деревенской жизнью и сидели не за царским, а за деревянным столом, а сама она, Василиса, пекла для них блины и хлеб. Теперь, кажется, она понимала Веслава, который всегда стремился к тихому бытию. Но…

      – Если Боги передали нам весть о том, что Драгослава спас Мор, значит, дадут и силы и вновь направят нас на путь. – Василиса попыталась улыбнуться. – А теперь давайте