Корона когтей. Кэтрин Корр

со двора, отправить обратно в болота Бритиса, где она сможет проповедовать о традициях и статусе своим несчастным иждивенцам.

      Но Арон прав. Нам нужна поддержка. Нам нужно время, чтобы убедить дворянство в том, что наши планы на будущее королевства осуществимы. Поэтому я стискиваю зубы и улыбаюсь леди Крамп такой же фальшивой улыбкой, как и она мне.

      – Благодарю вас, леди Крамп. Как всегда, вы показываете свежий взгляд. Я обязательно обдумаю ваши слова. Вам больше не нужно будет говорить с Летией на эту тему.

      Крамп недоуменно морщит лоб, пытаясь понять, что я имею в виду.

      – У меня так болит голова, – продолжаю я. – Леди Крамп, не будете ли вы так любезны послать за врачом, когда будете уходить?

      Ей ничего не остается, кроме как снова сделать реверанс и уйти. Как только я убеждаюсь, что она покинула мои апартаменты, я поворачиваюсь к Летии.

      – Мне очень жаль.

      – Это не твоя вина. Эта женщина – подлая, ревнивая стукачка. Молоко свернется, если она пролетит в трех размахах крыльев от сыроварни, – подруга вздыхает. – Хотя, я думаю, она права.

      – Конечно, она не права, – я на мгновение хватаю Летию за облаченную в перчатку ладонь; сила, которая позволяет нам трансформироваться, которая остается у нас под кожей даже в человеческом облике, делает любое наше прикосновение опасным для большинства бескрылых. Я видела, как дворяне в гневе жгли кожу слугам. Однажды мой дядя, последний король, заставил и меня это сделать. – Ты хороший клерк, Летия. Не позволяй ей сбить тебя с толку.

      – Я не сомневаюсь в себе. Но когда дворяне приходят ко мне просить о встрече с тобой… – она опускает взгляд и качает головой. – Я видела, как они на меня смотрят. Как будто они… они унижены только тем, что разговаривают со мной. – Она снова поднимает глаза, но теперь они грустны. – Словно у меня болезнь, которую они боятся подхватить.

      От прилива гнева и сожаления у меня перехватывает дыхание.

      – Я все изменю, Летия. Обещаю.

      Я просто не знаю, когда. Или как именно.

      – И если Крамп еще хоть раз заговорит с тобой подобным образом, я швырну ее в темницу, и неважно, насколько у нее хорошие связи.

      – Не делай этого. Я не хочу усложнять тебе жизнь, – она открывает ежедневник, и несколько минут мы вместе сидим на диване – близко, но не касаясь друг друга, – и проходимся по моим встречам на ближайшие несколько дней. Но могу сказать, что ее мысли заняты не послами и не торговыми делегациями, которыми заняты страницы, кривым почерком Летии отмечены их имена и назначения.

      – О чем ты думаешь?

      – О переменах, – она складывает уголок одной из толстых страниц. – В Селонии все изменилось.

      – Это правда. Но ведь ты же не хочешь…

      – Нет, конечно, нет.

      Между нами воцаряется тишина.

      – Летия, – спрашиваю я, наконец. – Ты хочешь домой? Ты же знаешь, что можешь уехать, когда только захочешь, – в страхе перед ее ответом мой желудок скручивается в узел. У меня есть Арон и Одетта, и я их полюбила. У меня появились друзья среди молодой