Параллельно несуществующей долготе. Алинда Ивлева

Денисович взял со стола стетоскоп:

      – Куда Шпаков делся, чёрт его дери! Ира, я сейчас ваши лёгкие прослушаю, надо кофточку поднять, справитесь?

      Девушка попыталась встать, но тут же потеряла равновесие и плюхнулась на кушетку.

      Дед Мороз опять ворвался в приемник, разбавив запах чистоты и хлорки ядреным перегаром. Рокотов крикнул входящему коллеге:

      – Шпаков, ты где ходишь? Убери этого отморозка.

      Мужик стянул с себя бороду, икнул и обиженно ответил:

      – Я не отморозок, а дед Мороз.

      Пока Шпаков утихомиривал новогоднего мужика, Рокотов снял с девушки шубу, а затем расстегнул кофту. Крошечная жёлтая звезда на её цепочке неожиданно сверкнула и вернула в детство. Рокотов кашлянул и севшим голосом спросил:

      – Ира, Ирка Знаменская? Ты?

      Девушка открыла глаза, удивлённо мотнула головой:

      – Санчик. Ты? Это, правда ты? Нашёл меня?

      Врач усмехнулся:

      – А ты Снегурочкой стала, как и хотела?

      Ирина улыбнулась, качнула головой:

      – Ага. Представляешь, рухнула на пол прямо во время корпоратива. Подработка так себе. Что там со мной, жить буду?

      Медсестра протянула Рокотову снимок и результаты анализов. Тот внимательно посмотрел на чёрно – белую плёнку, затем изучил лабораторные данные:

      – Так, Знаменская, открой рот, глянем, что там с горлом.

      Девушка послушно подняла голову и открыла рот:

      – Ааааа.

      Рокотов взял в ладони её голову и слегка повернул влево и вправо:

      – Диагноз: упадок сил, плохая память и твоя любимая ангина.

      Ирка прищурила глаза:

      – Плохая память?

      – Друга – то забыла своего старого?

      Девушка усмехнулась и коснулась звезды на шее:

      – Я на Рождество в детский дом наш поеду. Я ж теперь в ТЮЗе работаю, а на праздники к Елене Ивановне каждый год приезжаю. Теперь вот Снегурочкой.

      – Как хотела.

      – Да. А ты пропал.

      Рокотов опустил снимок на белую тумбочку. Ирина сделала новую попытку подняться с кушетки. Рокотов поддержал её. Она застегнула кофту и задержала руку старого друга:

      – Санчик, а я тебя искала.

      – Меня вскоре после твоего усыновления дядька нашёл. Двоюродный брат матери. И забрал к себе в деревню. В город приезжал я только пару раз. В один из них как – то тебя увидел в парке с приемными родителями. Я тебе рукой махнул, что – то заорал, а ты мимо меня посмотрела и дальше пошла. Я решил, что ты в полном порядке и не хочешь детдом вспоминать. Кажется, осень или начало зимы было, снег шёл.

      Ирина кивнула и отвернулась к окну:

      – И снова снег. Я в то время вообще никого не замечала. Родители разводились, делили дом, машину, меня. Что же ты не подошёл ко мне? Дурак ты, Санчик.

      Рокотов наклонился и коснулся губами затылка девушки:

      – Дурак. Нашлась ты, всё-таки. А мне сейчас принесут арбуз, пахнущий снегом. Будешь? Мы его согреем чем – нибудь. Или тебя дома ждут?

      Рокотов напряженно уставился на Ирку. Она улыбнулась:

      – Буду, я зимой никогда