О чём молчит море. Валентин Одоевский

во что мне, правда, хочется верить. Это всего лишь рассказ про то, на что уходили деньги нахимовцев и какое вообще к ним отношение было.

      Пожалуй, правильнее будет начать с последнего, из того, что я сказал выше, чтобы разом прояснить практически всю ситуацию. Так как в мире господствует капитализм (что-то я заговорил научным языком – не порядок!), и каким бы ваш начальник курса не был убеждённым коммунистом, а мировую ситуацию он поменять не в силах, то соответственно к деньгам у нас было довольно трепетное отношение. Причём трепетность эта понималась у каждого по-разному, так как, кто-то мог на что-то копить и фактически жил от стипендии до стипендии; а кто-то просто сплавлял минимум половину на курево и алкоголь. Однако были и такие, которые чуть ли не до конца учёбы отдавали все свои деньги родителям и необязательно, чтобы семья у этого парня была больно бедной, просто он считал это своим долгом. Многие, конечно, относились к подобному с пониманием, хотя и предпочитали оставлять всё себе-любимому.

      Что ж, раз уж я прояснил этот момент, то можно уже и подробнее рассказать на что уходили деньги. Если объективно, то нахимовцу, теоретически, было довольно трудно потратить свою стипендию, потому что на увольнение наработать не так уж и просто, на территории училища ты официально ничего не купишь (про неофициальную часть этого вопроса я потом как-нибудь расскажу). Оставалось только ждать каникул, к началу которых, при идеальном раскладе, у парня могло быть уже две тысячи. Скажете мало? А я вам скажу, что когда ты не сам себя обеспечиваешь, а тратиться тебе надо, в лучшем случае, на курево да бутылку-другую пива, то это не такие уж и плохие деньги!

      Однако это всё теоретически… как же было на практике?

      На практике затраты начинались, как только нахимовцу выдавали «офисную» форму. Выглядит она, конечно, красиво – не поспоришь, но на деле – откровенное дерьмо.

       Вообще, скажу так, чтобы потом не поднимать этот вопрос – почти всё, что выдавало государство (ключевое слово почти – то бишь, не всё) – было полнейшим дерьмом! То сломается, то материал хреновый, то выдаст не то, что положено, вернее, на бумаге-то это оно и есть, да только вот в руках ты держишь не пойми что; хотя стоит сказать спасибо, что вообще дали, а то ж в документах прописано, что положено, вроде как, по норме, да только тебе говорят что-то типа: «А нафига оно вам? Вон на складе лежит, конечно, только зачем оно вам?» Такая история была, например, с офицерскими сумками. Выдать-то нам их должны были ещё на четвёртом курсе (то бишь, в восьмом классе), на деле мы их вообще никогда «в глаза не видели». Хотя, да, на складе они, конечно же, лежали!

      Так вот, возвращаясь к форме… Чтобы она стала такой красивой, как её привыкли видеть на наших генералах и адмиралах, на неё нужно нацепить все шевроны и погоны. И если с первым ни у кого проблем не возникает, максимум что, рукава может перепутать, то вот с погонами и начинается… Сами они закрепляются на плече на пуговке, которая либо привязывается маленьким шнурочком, либо фиксируется небольшим металлическим креплением. Шутка заключается в том, что ни