Господь Гнева. Роджер Желязны

мысль он пояснил Лурин следующим образом:

      – Мы способны зреть Карлтона Люфтойфеля – для этого нам достаточно наших органов чувств. Но мне чудится, что существует реальность иного порядка, которую не увидишь невооруженным глазом. Что-то вроде того, как мы, к примеру, не воспринимаем ультрафиолетовое и ультракрасное излучение – что не мешает этим излучениям невидимо существовать…

      Лурин слушала его, свернувшись калачиком в кресле напротив и покуривая алжирскую трубку, сделанную из корня верескового дерева. Она набивала эту трубку довоенным давно пересохшим голландским плиточным табаком.

      – Чем гробить себя этими «колесами», – сказала она, – ты бы лучше придумал инструменты для регистрации наличия иных слоев реальности – или что ты там ищешь. Куда проще считать информацию с приборов. И безопаснее.

      Она постоянно боялась, что Питер однажды не вернется из своего наркотического «путешествия». Ведь, говоря по совести, эти наркотики вовсе и не наркотики, а оружие нервно-паралитического воздействия, которое должно вызывать необратимые неврологические и метаболические нарушения в организме человека, – причем точный механизм разрушительного действия был зачастую неизвестен даже самим производителям… Вдобавок на каждого человека эта дрянь воздействует по-своему, что только усугубляет опасность.

      – У меня нет ни малейшего желания считывать показания каких-то приборов, – ответил Сэндз. – Мне не фиксация факта нужна. Мне необходимо… – Он поискал нужное слово, потом закончил с энергичным жестом: – Мне необходимо самому пережить!

      Лурин тяжело вздохнула.

      – В таком случае не торопи события, – сказала она. – Сиди и жди. Оно придет когда-нибудь.

      – Меня «когда-нибудь» не устраивает, – возразил он. – Я ждать не могу.

      Потому как по эту сторону могилы без усилия в иной слой реальности не проникнуть.

      Смерть была врагом, которого Служители Гнева восславляли и почитали спасением, высшей милостью. Но в то же время Служители Гнева, будучи теми, кто не погиб во время войны, не очень-то логично воображали себя Избранными, некоей элитой, которую их Господь Гнева помиловал.

      Питер Сэндз очень хорошо улавливал эту логическую ошибку в философских построениях Служителей Гнева.

      Если Господь Гнева был злым Богом, как о том твердили исповедовавшие Его веру, то Он бы оставил в живых не самых добрых, а самых порочных! Стало быть, согласно их же логике, Служители Гнева – самые мерзкие люди на Земле. Подобно самому Карлтону Люфтойфелю, они оставались в живых, ибо были настолько дурны, что им было отказано в целительном бальзаме смерти.

      Эти сумасшедшие выкрутасы логики раздражали Питера. Поэтому он снова занялся таблетками, разложенными на столе его небольшой комнаты.

      – Ладно, – вздохнула Лурин, – если ты такой упрямый, скажи мне, что именно ты пытаешься отыскать? Должен ты как-то представлять то, что ищешь! Или хотя бы представлять