Мелодия Бесконечности. Книга вторая: «Симфония чувств». Том первый. Маргарита Андреева

как лед. – Я знаю этих людей, хоть лучше бы мне их никогда не знать. Я не хочу этого видеть… Я никогда больше не хочу ничего видеть! Это слишком больно… И этим человеком я восхищалась с детства? До чего же умело он играл роль дорогого дяди…

      Шок, боль и разочарование от предательства подавили в ней сейчас все остальные чувства. Он смотрел на неё и не узнавал этого каменного выражения на девичьем лице. Срочно шепнув несколько слов бармену, они прошли черным ходом на безлюдную набережную.

      Оказавшись на улице, Мей упала на колени и разразилась рыданиями.

      Марк начал догадываться, что случилось, но даже не успел он приблизиться к ней, как с девушкой стало происходить нечто ненормальное: волосы стали длинны и черны, на ней было белое погребальное кимоно, запахнутое наоборот (правой полой на левую), ногти удлинились, превратившись в острые черные когти. Лицо миниатюрной азиатки было так же мертвенно бледно, как и её белое кимоно, девичьи глаза были подведены красным макияжем гейши, как и губы Мей. Она истошно закричала, и от этого крика кровь стыла в жилах:

      – Zettai ni yurusanai! (Никогда не прощу! яп.) Убью!

      – Майя, нет! – юноша попытался помочь ей подняться, но она точно не узнавала его, взмахом руки легко отбросив на мокрые камни.

      – Бесполезно! Никому я не нужна! Никто не нужен мне! – Мей смотрела на него своими почерневшими глазами. – Ничтожные людишки, думающие только о себе! Жалкие Хомо Сапиенс-с-с! – прошипела она.

      – Это не так! – он с трудом поднялся, вытирая кровь с лица. – Я знаю людей, которым ты небезразлична!

      – Лжец! Все вы лжецы! Ненавижу! Никогда не прощу! И этот человек делил с нами пищу и кров под одной крышей, радовался вместе с отцом известию о будущем наследнике – лжец, лжец и лицемер! Ещё утешал меня на похоронах и выражал своё сочувствие моей утрате. Наследник… Вот оно что… Господи, да как же это возможно – любить деньги больше, чем семью свою? – она снова отбросила юношу, пнув лежащее тело босой ногой. – Он будет валяться у меня в ногах, вот прямо как ты сейчас, захлебываясь собственной кровью! И тебя я ненавижу! Слышишь, НЕ-НА-ВИ-ЖУ! – тонкие девичьи пальцы сомкнулись на шее противника, погружая его лицо в воду, не давая ему дышать.

      – Как грубо, леди! Богом клянусь, я не желаю делать этого! Я слишком труслив, чтобы сражаться с женщиной, – Марк рискнул применить против неё свою магию и сбросить девушку с себя, но та продолжала цепляться за него. – Мей, очнись! Это говоришь не ты, – он прижимал к себе тело бьющейся в истерике девушки, не обращая внимание на её оглушающий крик и когти, сдирающие кожу с его спины. – Ты должна бороться! Ну же! Давай! Хочешь меня утопить, сломать мне шею или снять мне кожу со спины – пожалуйста, не стесняйся. Можешь делать со мной всё, что хочешь, но я не отпущу тебя, не позволю тебе стать убийцей! Ты не убийца, Мей! Клянусь тебе, он ответит за всё, но ответит перед законом – на суде, – чувствуя, что теряет силы, он решил использовать