Тито и товарищи. Йоже Пирьевец

глаза под густыми бровями»[33]. Он упал. Последним, кого он увидел, был русский солдат, набросившийся на черкеса, когда тот готовился нанести ему смертельный удар. Его взяли в плен вместе со всем батальоном, и он выжил, вероятно, лишь потому, что местные бабушки оказали ему первую помощь. Пришел в себя он только в госпитале[34].

      Когда его фамилию внесли в список погибших воинов императорско-королевской армии 10–12 апреля 1915 г.[35], началась новая глава его жизни. Он оказался среди двух миллионов австро-венгерских военнопленных, которых русские отправляли в лагеря, раскиданные по всей огромной империи. Почти целый год, с мая 1915 до марта 1916 г. Броз лечился в госпитале, размещенном в Успенском монастыре в Свияжске на Волге (Казанская губерния), затем его переправили в лагерь близ города Алатырь на реке Сура в Чувашии. Там он познакомился с дочерью одного врача и с ее подругой – девушки посещали военнопленных и оказывали небольшие услуги больным. Они приносили ему книги из дома и часто приглашали в гости: «Они всегда уговаривали меня играть [на пианино]». Так что он и этому научился[36]. Несмотря на то что он мог бы освободиться из плена, если бы согласился вступить в Добровольческий корпус, в который сербы вербовали «земляков» из Австро-Венгрии, чтобы отправить их на фронт в Добруджу, он вместе с другими 70 товарищами отказался вернуться на службу в армию. Согласно Женевской конвенции, власти не имели права заставлять его, унтер-офицера, работать. Однако он вызвался работать добровольно, и его отправили к зажиточному крестьянину в деревню Каласеево близ г. Ардатов в Симбирской губернии. Там он стал механиком на паровой мельнице. Осенью 1916 г. его вместе с другими военнопленными отправили в город Кунгур, находившийся на Урале, недалеко от Екатеринбурга. Там он работал переводчиком на строительстве железной дороги и, как «старший» пленный, надзирателем. В мае 1917 г. его отослали еще дальше, на маленькую железнодорожную станцию Ергач рядом с г. Пермь. Там у Броза произошел конфликт с начальником лагеря. Его дважды сажали под арест и сильно избивали, что навело его на мысль о побеге. Три казака так отхлестали его кнутом, что эти удары запомнились ему на всю жизнь[37].

      Летом 1917 г., воспользовавшись хаосом, наступившим после Февральской революции, он сбежал из лагеря и добрался до Петрограда в надежде получить работу на Путиловском заводе. И он действительно проработал там два-три дня, ему даже удалось услышать речь В. И. Ленина на митинге и увидеть писателя Максима Горького. Броз на всю жизнь сохранил глубокое уважение к Ленину. В годы, когда он находился у власти, на его рабочем столе в Белграде стояла фотография Ленина, а на шкафу – его маленький скульптурный бюст[38]. Когда 13 июля начались демонстрации большевиков, пытавшихся захватить власть, он принял в них участие, когда же их подавили, решил, что революция потерпела крах. Только по чистой случайности его не скосила пулеметная очередь, выпущенная одним из полицейских, которые по приказу А.Ф.

33

Гиренко Ю. С. Сталин – Тито. С. 18; Adamič L. Orel in korenine. S. 337.

34

Dedijer V. Novi prilozi. Vol. I. S. 63; Vol. III. S. 54; ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 193.

35

AJ. 838. LF II-10/2. Fotokopije delova spiskova o nestalima u I. svetskom ratu.

36

Dedjer V. Novi prilozi. Vol. I. S. 64; Vol. III. S. 609; AS. Dedijer. T. e. 215; Adamič L. Orel in korenine. S. 338.

37

Dedjer V. Novi prilozi. Vol. I. S. 65, 66; Vol. III. S. 50; Гиренко Ю. С. Сталин – Тито. С. 18; Ridley J. Tito. A Biography. Р. 65; Adamič L. Orel in korenine. S. 339, 340.

38

RidleyJ. Tito. A Biography. Р. 320.