Роман со змеей. Александр Валентинович Куревин

медведи.

      Когда я выскочил перед носом у Ромы, словно черт из табакерки, он, естественно, удивился:

      – О! Андрюша! Ты как здесь? Слышал, что у нас произошло?

      – Слышал, Рома. Значит, не всех ты медведей перестрелял.

      – У-у! Разве их всех перестреляешь? В тайге?.. А ты где остановился, что – то не вижу?

      – Как где? – удивился я. – Да вот же я стою! Я без машины.

      – Что, запил?.. – понизив голос, спросил Рома доверительно и с сочувствием.

      – Боже упаси! Просто решил на электричке покататься, детство вспомнить. А тут Гоша со своей жуткой новостью! Я уже пожалел, что машину не взял. Какое тут детство… Всю дорогу Спонсор из головы не выходит. Все думаю, как же это он…

      Поддерживая, таким образом, непринужденный разговор с нашим главным краснокувшинным покровителем, я боковым зрением отметил, что к нам кто – то приближается.

      – Здравствуйте!

      Повернул голову и чуть не подпрыгнул от удивления. Перед нами стояла моя девица – краса с вокзала. Вот так встреча! Я, правда, про нее уже забыл навсегда, а ведь надо же!

      – Здравствуйте.

      – Привет, Танюха, – по – свойски приветствовал ее Рома. – Ну, что, поехали? Ты с нами? – спросил Рома меня.

      – Если возьмете.

      Когда мы забрались в Ромины «Жигули», девушка – на заднее сидение, а я со своим рюкзаком – рядом с Ромой, он догадался представить мне свою знакомую:

      – Это вот, Андрей, племянница моя, Татьяна.

      Я на законном основании обернулся к ней и произнес:

      – Очень приятно, – нисколько не кривя душой. Девушка улыбнулась и скромно кивнула, мол, ей тоже – очень. Я заглянул в ее глаза, увидел два омута, и в каждом из них – черта! Этакого, знаете ли, веселого, с пятачком и рожками. Впрочем, может быть, это было лишь мое собственное отражение. Насчет рожек надо будет у жены спросить. Этой осенью я не в первый раз уезжаю на охоту.

      – Вы не знакомы еще? – уточнил Рома.

      – Нет, – сказал я с большим сожалением. Она еще раз улыбнулась мне. Я понял, только что погиб, совсем пропал, один хороший человек. Его зовут Андрей Владимирович Купавин. То есть, я.

      – Вот ведь как! – засмеялся Рома, – На одной улице живете, через дом, а не знакомы.

      До меня стало доходить. Не так давно, уже при нас, в Кувшин перебралась Ромина сестра с мужем, жившая до этого где – то в Сибири. Что – то говорилось и про племянницу, приехавшую следом за ними, которая то ли учится, то ли работает теперь в Нижнем Новгороде.

      – Как же это случилось со Спонсором? – спросил я Рому. Он тронул свою «шестерку» с места, дал газу, стараясь сразу развить как можно больше скорость. – Чего он в лес – то поперся?

      – За металлом поехал с Савроськой. Их Никотиныч довез до уса…

      Я не помнил ни Савроську, ни Никотиныча, хотя прозвища такие слышал.

      – … Они же по усу рельсы откапывают. Спонсор хотел что – то для завода прибрать.

      Усом называли заросшую железнодорожную ветку,