Сорванная пелена. Дарья Сергеевна Бушуева

есть ли чем поживиться на постепенно оживляющихся улицах. Люди брели кто куда, не замечая других.

      Казалось, все забыли про мир, в котором живут, мчась по улицам, периодически запинаясь о камни мостовой.

      Среди этой толпы шёл человек в чёрном пальто. С взъерошенными волосами и впалыми глазами, давно утратившими свой блеск, ярко выраженными скулами и тонкими сжатыми губами. Он был довольно высоким, но из-за сутулости выглядел гораздо ниже своего роста. Шёл достаточно быстро, и чаще всех остальных спотыкался о камни.

      Он казался потерянным, озлобленным, но из всех проходивших мимо людей, был самым настоящим. Чувствовал мир гораздо ярче, острее. Его зрение видело все, что происходит вокруг. Это убивало.

      ***

      Как-то раз в баре, с очередной порцией виски, услышал разговор двух молодых людей.

      – Ты не представляешь! Это невероятно! – сказал парнишка, который был поближе. – Все вокруг нас, абсолютно все, не такое…– Его речь была несвязной от выпитого пива, но лицо сияло от восторга.

      – Этакий черт! – улыбаясь сказал второй – Ещё неделю назад ты был чернее тучи и ни чего ни видел дальше своего носа, а сейчас я будто вижу другого человека.

      – Это все она! – допив остатки бутылки продолжил первый парень – сначала я испугался, ну а после…

      – Все! Нам пора – перебил его второй, – а то я не смогу дотащить тебя до дома.

      Наш новый знакомый уже очень давно не видел насколько счастливых людей, он и сам почти забыл, как это чувство умеет заражать и растекаться по венам. Поэтому не смог сдержатся и вскочил с места…

      – Господа! – воскликнул он громко, но слегка неуверенно, -простите за мою дерзость, но скажите! Кто она?

      Приятели переглянулись и тот, что потрезвее, всучил ему визитку. Засаленный кусочек бумаги, если быть точнее.

      –Вот. Сходите туда, я вижу вам это необходимо. – и они вышли ни сказав больше ни слова.

      Мужчина стоял возле барной стойки и не мог пошевелиться, как ему тогда показалось, целую вечность. Ещё ни разу он не мог себе позволит вот так просто подойти к постороннему человеку. А уж тем более окликнуть.

      Он стоял, сжимая в руке кусочек бумаги. А когда смог прийти в себя снова уселся перед стаканом недопитого виски. Еще пять минут назад этот стакан занимал все мысли и был единственным спасением. А сейчас в голове остался только шум скользящих мыслей, которые он не мог остановить.

      Посидев еще пару минут, он наконец-то встал, положил деньги за выпивку на барную стойку, после чего быстро и молча набросил пальто, отправился домой.

      Дорога оказалась очень короткой, хотя в этот момент ему хотелось бы идти дольше, но вот уже и парадное, скрипучий лифт, дверь. Которую оказалось не так-то просто открыть. Ему часто казалось, что даже собственная квартира не хочет пускать в свою тихую жизнь.

      Груз одиночества, бесполезности, никчемности давил тяжелым бременем. Все казалось чужим и угрожающим. Нигде, даже в чудной на первый взгляд комнате, с нежными персиковыми обоями, и мягкой бежевой мебелью, в которую