Dragon Age. Тевинтерские ночи. Патрик Уикс

я уже…

      – Стражник Одрик Фельхаузен умер от ран, полученных на похоронах лорда Карна. – В голосе Мирны прозвучала нотка вины. – Следующим утром тело Одрика восстало и отправилось на пост. Капитан стражи не знала, что делать. Ты умер внезапно и не оставил завещания, так что она обратилась к нам, чтобы мы помогли тебе упокоиться с миром.

      – Но я жив! – крикнул Одрик и схватился за лезвие. – И никакой я не дух! Я – это я! Вот, глядите!..

      Он с мерзким хрустом выдернул клинок и вздрогнул. Вместе с лезвием из раны выпали хлопья – о, Создатель! – застывшей крови.

      – Ты уже… не совсем тот, кем был раньше, как бы ни пытался доказать обратное.

      – Перестаньте, прошу… – взмолился Одрик.

      Его пробрала дрожь. Разве мертвецы – и даже ожившие мертвецы – могут дрожать?

      – Ты не заметил, что твои мысли бегают по кругу? Расскажи о своей жизни. О чем угодно расскажи, кроме архитектуры.

      – Я… я все еще способен мыслить. – Одрик опустил взгляд. Что он увидит, если снимет латную перчатку? – Я Одрик Фельхаузен, а не какой-то там дух, который… решил прогуляться по миру в его теле!

      – О чем ты думал с того момента, когда мы отправились в путь? – терпеливо спросила Мирна. – Что тебя больше всего впечатлило?

      «Архитектура Великого Некрополя. Постройки, фрески, статуи. И лорд Карн. Я все время думаю о нем…»

      – Много чего, – еле слышно произнес Одрик.

      Взгляд Мирны пронзил его насквозь.

      – Перестань обманывать себя.

* * *

      Одрик любил книги. Он не мечтал о стезе ученого – чтение было его увлечением, его страстью. После дежурства он пропускал пару кружек с сослуживцами, смущенно ускользал в свою комнату и читал при свечах. Он любил эти тихие вечера, любил больше всего на свете…

      Пошатываясь, Одрик подошел к зеркалу. На него уставилось пустое, скошенное лицо.

      Из груди вырвался стон, и он с ужасом отметил, что издает те же звуки, что и мертвецы в усыпальнице. В глазах потемнело от сухой, сжимающей горло ярости. Какая-никакая, но все же это была его жизнь! И в том, что она оказалась слишком короткой, виновен Карн, или демон… Взял да и оборвал ее без малейших колебаний. Одрик представил, как отламывает его костлявые конечности – одну за другой, как ножки у мухи. Как вонзает пальцы в лицо, превращая его в кровавую кашу…

      На плечо вновь опустилось что-то теплое. Живая рука в перчатке.

      – Ты не должен потерять себя, – раздался строгий голос, схожий с предупредительным звоном оков. – Ты предназначен для большего, чем ярость.

      На мгновение Одрик увидел себя, колдунью и зал из зеленого камня откуда-то сверху, будто висел под потолком. Он почувствовал, как частичка его самого встала на место. Взгляд прояснился.

      – Я здесь лишь для того, чтобы вы могли за мной проследить, – тихо упрекнул юноша.

      – Дозор Скорби помогает и живым, и мертвым. Мы хотим помочь тебе вернуть себя.

      – И кто же я?

      – Одержимый. – Мирна вновь стиснула его плечо, словно пытаясь утешить, затем отступила на шаг. – Такая целостная сущность, как ты, – большая редкость. Кое-кто из моих