Двуликая. Эльфрида Эдуардовна Блэр

судорожно вздохнула, сдерживая слезы. Не время плакать, я устала от постоянной боли своих воспоминаний. Нужно жить дальше, это сложно, но выхода у меня нет.

      – Мне было девятнадцать, когда он умер. Не вернулся с задания. Помню, как мне рассказали о его смерти его сослуживцы. Помню, как плакала и не могла в это поверить. У меня была истерика, и я кричала, что не верю им. Тело ведь они не нашли, но, по их словам, он упал с обрыва и разбился о скалы.

      Раны давно зажили, и теперь я могла спокойно говорить об этом, но в душе у меня была пустота, которую я не могла ничем заполнить. Такое чувство, что когда умер отец, вместе с ним умерла и я.

      – После смерти отца, объявилась моя мать и посчитала своим долгом, взять мою жизнь в свои руки. Она нашла для меня какого-то графа, за которого хотела выдать замуж. Я тогда ещё не пришла в себя после смерти папы и толком не понимала, что происходит. Когда была дома, в дверь постучали. На пороге стояли моя мать и какой-то пожилой мужчина из расы оборотней. Увидев их, а точнее того, кого мать выбрала мне в мужья, я пришла в ярость. Я думала, что она говорила всё это не всерьёз, – я поморщилась, вспоминая прошлое. – Каждый знает, что оборотни женятся только на своих, а девушки человеческой расы у них в качестве постельных игрушек. Когда я сказала, что не собираюсь выходить замуж, то она заявила, что приняла за меня весьма крупный выкуп и выхода уже нет. Она просто продала меня, – рыкнула я, сжимая кулаки от злости. – Я думала, что она будет со мной, ведь мне тогда так была необходима поддержка родного человека, но она воспользовались ситуацией с выгодой в свою пользу. Просто воспользовалась.

      Я замолчала, собираясь с мыслями, а эар молча меня слушал, терпеливо дожидаясь. Окинула взглядом живой забор, возле которого летали светлячки, продолжила:

      – Я не знала, что делать и позвонила Альберту, услышав мой сбивчивый рассказ, он мгновенно переместился в мой дом, где сказал, что с этого дня является моим опекуном, по настоянию моего покойного отца. Мама не ожидала такого поворота и сказал, что я ей испортила выгодную сделку и, чтобы я больше никогда не приходила к ней за помощью. Ей не нужна такая эгоистичная дочь.

      – Ты сильная, – сказал он, взглянув мне в глаза. – Ты справишься без неё, тем более у тебя есть твой опекун, друг и… Эрвин.

      Я согласно кивнула, отмечая, что Эрвин всегда будет рядом со мной. Я ведь его раньше недолюбливала из-за его назойливости. Отец занимался его тренировками лично, пропадая часами на полигоне, а мне было просто завидно, была ревность, что папа учил его, а не меня. Конечно, тогда я была маленькой, но неприятный осадок остался. Теперь уже всё по-другому.

      Ещё час мы просидели на улице с эар под открытом небом, разговаривая о магии и больше не касаясь личной жизни каждого из нас, как оказалось об этом говорить неприятно и лучше пока не поднимать эту тему. Как ни странно, я довольно быстро уснула, а утром проснулась совершенно разбитой. Я не выспалась, голова гудела, а мозг настойчиво не хотел просыпаться. С усилием воли я встала с кровати и с закрытыми глазами