Цвет боли: шелк. Эва Хансен

на слове. Каждый день.

      Она ахнула.

      – Что такое, ты же сама сказала, что понравилось?

      – Да, каждый день.

      Подняв ее с колен, Ларс сокрушенно поинтересовался:

      – Я когда-нибудь приучу тебя любить свое тело и его желания?

      Потом они возились с малышкой, Ларс играл на рояле песенки, Мари самой позволили лупить по клавишам, извлекая звуки, много смеялись, подбрасывая дочку или кружа ее, пока малышка не утомилась. Покормив и уложив спать в переноске, пили кофе сами – довольные, счастливые, одна семья, разрушить которую не могло ничто.

      Потом просто сидели на белом кожаном диване, обнявшись, и Линн вдруг сделала то, что никак не могла сделать раньше. Она скользнула на колени на ковер и, устроившись между ног мужа, взялась за застежку его брюк.

      – Я хочу сделать тебе минет.

      Он молча помог, слова ни к чему.

      Ларс сидел, откинув голову назад и с трудом сдерживая стон удовольствия, и думал: только бы не остановилась на полпути! Не остановилась, довела его до бурного оргазма, потом уткнулась лбом в живот, также тяжело дыша от возбуждения, и прошептала:

      – Ларс, я смогла!

      – А ты сомневалась, что сможешь? Ты еще не то можешь.

      – Что? – тревожно вскинула голову Линн.

      Муж спокойно пожал плечами, в глазах плясали веселые чертики:

      – Не знаю, поживем, увидим.

      Но день небесконечен, пришло время возвращаться в квартиру на Библиотексгатан, там небось бабушка и Свен уже извелись от волнения.

      – Выходи, мы с Мари тебя догоним.

      Ларс заботливый отец, ему можно доверять Мари без опасений, что что-то сделает не так. И малышка очень любит бывать с папой, потому Линн даже не задумалась, спускаясь по лестнице к выходу из дома.

      Она испытала шок вовсе не из-за дочери с мужем. Просто этажом ниже перед своей дверью, явно собираясь в нее войти (уже открыл замок), стоял Мартин, двоюродный брат Ларса, у которого квартира под их квартирой.

      – Мартин?.. Разве ты дома?

      – Если ты о моем отсутствии последние пару часов, то я только что вернулся от следователя. А если о моем долгом отсутствии по причине обвинений в страшных преступлениях, то неприятные места я покинул давно, мы просто не встречались.

      – Тебя выпустили?

      – Линн… – Мартин трансвестит в самом ярком проявлении, у него голос и манеры капризной дамочки, все слова нараспев, с фальшивыми, режущими слух модуляциями, – мой адвокат легко доказал, что моей машиной и моими вещами просто воспользовались. Я никого не убивал и страшным злодеем не являюсь. Ты зря не веришь, что я просто добродушный человек, чьей беззащитностью пользуются.

      – Это ты беззащитный?

      Линн почувствовала, что начинает заводиться, она, как многие, терпеть не могла Мартина, интуитивно чувствуя сплошную фальшь в его поведении и исходящую от него угрозу.

      Сверху уже спускался Ларс. Его тоже не обрадовала встреча с братцем.

      – Привет, Мартин. Линн, пойдем?

      Но Мартин не собирался заканчивать разговор.