Письма подруге. Вероника Петровна Якжина

так же поднималась и буря в моей душе. Надо мной раздался чуть хриплый голос.

      – Можно присоединиться?

      Я коротко кивнула. Не испугалась, не обрадовалась и не удивилась появлению Ноа, слишком глубоко погрузилась в себя.

      – Я заметил, ты часто сюда приходишь.

      – Это мое любимое место. Иллюзия свободы.

      – Давно здесь живешь?

      – Всю жизнь.

      Он удивился.

      – Серьезно? Ты не похожа на провинциалку.

      По моему лицу сбежала слезинка. Я молчала, понимая – одно слово, и меня прорвет. Я почувствовала некую близость между нами. Посмотрела в серые глаза и увидела, как за серебристой радужкой ангелочки водили хоровод с дьяволятами.

      – Если тебе нужно поговорить, я отличный слушатель.

      Говорят, довериться незнакомцу порой проще, чем кому-то родному. Быстрее, чем успею передумать, я схватила парня за руку и повела за собой.

      Мы обошли мотель и спустились по пологому склону к воде. Затем приблизились к монолитной скале, являющейся границей пляжа. Ее не обойти. Если не знать, как.

      – И что мы здесь делаем? – наконец подал он голос.

      – Идем на секретный пляж.

      – Ого.

      Я нашла расщелину в скале и увлекла байкера за собой в узкий ход. Через пару минут мы оказались там, где никто не мог нас увидеть. Секретный пляж.

      Единицы знают про это место. Эд в курсе – если меня нет у маяка, то я здесь. А значит, трогать меня не стоит. Крайне редко прихожу сюда. Второе мое любимое место, оно наглухо отрезано от внешнего мира, несмотря на близость. Если на скале я наслаждаюсь той свободой, что так и не смогла обрести, то пляж служит мне для того, чтобы упиваться заточением.

      Я замерла и уставилась на океан, бушующий все сильнее. Он рокотал и вздымался, волны уже были высотой с половину моего роста.

      Ноа крепче сжал мою руку, напомнив о себе. Я подняла на него взгляд. Парень был заворожен красотой пробуждающейся первобытной стихии. Вода била по ногам, ледяными объятиями окутывала лодыжки.

      – Охренеть, – выдохнул он, – Никогда не видел ничего подобного.

      Он снял куртку и накинул мне на плечи. Меня окутали тепло и запах его тела.

      – Так ты хочешь поговорить?

      – Уже и не знаю.

      – Расскажи, что тебя так беспокоит. Твои глаза постоянно грустят, даже когда ты смеешься.

      – И как можно разглядеть это в постороннем человеке?

      – Легко. Не понимаю, почему твой муж этого не видит.

      – Ты такой странный.

      – Не страннее тебя.

      Чертовски обаятельная ухмылка.

      Джинн сплел наши пальцы и повел меня к каменной стене нашего убежища. Поднял на руки, до чего легко ему это далось, уселся спиной к скале и усадил меня на колени.

      – Я могу сесть рядом.

      – На земле холодно. Так ведь теплее?

      Его тон звучал необыкновенно обыденно. Словно не происходило ничего из ряда вон. Это действовало на меня успокаивающе, я полностью доверяла ему.

      – Джессика, люди с такими прекрасными