Реки моей жизни. Роман-поэма. Александр Оришев

не в себе. Характерную особенность заметил за голавликом. Поплавок он топит, здесь ничего особенного. Поражает другое: он загоняет червяка вверх по леске, не берусь сказать, как у него это получается. Поклевка другого хищника – язя самая обычная: поплавок банально уходит под воду. Об уклейке говорить не приходится: она судорожно дергает поплавок, у этой милой рыбки просто не хватает силенок утащить его в речные глубины. А у щуки этих сил предостаточно. Берет она червя крайне редко, однако поклевку ни с чем не спутаешь. Поплавок исчезает под водой со скоростью молнии. Как правило, все заканчивается тем, что щука просто перекусывает тонкую леску и прощай крючок с грузилом.

      Щука – это речная акула. Мужики рассказывали, как в 70-е взяли в сети 20-килограммовый экземпляр. И то поймали лишь потому, что щука просто намотала сеть на себя. Сейчас таких «крокодилов» в реке нет, но наглости этой рыбе не занимать. На Кубене она себя чувствует полновластной хозяйкой. Частый случай, когда у тебя клюет сорожка, ты ее тянешь, как вдруг откуда-то возникает щука и пытается отнять добычу. Она мертвой хваткой впивается в сорожку и некоторое время у тебя на крючке уже две рыбы. Несколько раз подобный фокус мне удался, и на берегу оказывались обе участницы водной охоты: небольшая щучка и покусанная ею сорожка. Трофейную щуку таким способом не вытащишь, ее надо ловить на живца целенаправленно. Однажды произошел характерный случай: под крутым берегом случилась поклевка, удочка согнулась в дугу, а в воздухе раздался характерный свист натянутой лески. Это был окунь очень приличных размеров. В душе я уже начал праздновать победу, такие окуни клюют в Кубене нечасто. Не отпущу, подумал я, хорошо сидит! Но тут водные хляби разверзлись, на поверхность выскочила громадных размеров щука, она схватила полосатого и была такова! Мой организм выплеснул хорошую порцию адреналина. Мне не жаль было окуня, напротив, я благодарил щуку за этот спектакль.

      Другой интересный случай произошел со мной перед вторым гридкинским езом. Рыбалка закончилась и я, присев на камешек, чистил рыбу. До меня стали доноситься странные звуки, то ли хлюпанье, то ли чавканье. С каждой минутой они становились все отчетливее. На лягушек это было не похоже, наши зеленые царевны поют не так. Любопытство победило, я поднялся, прошел вдоль берега и увидел жуткую картину: в метре от берега лежащий плашмя полукилограммовый окунь как-то странно шевелит плавниками. Пригляделся: полосатого беднягу схватила здоровенная щучина, он трепыхался, но ничего поделать не мог. Звуки, которые слышал, был скрежет зубов этой рыбины, чью трапезу я посмел нарушить. Буквально через мгновение щука вместе с окунем скрылась в глубине. Решила закончить обед в более спокойном месте.

      Как я уже говорил, в 80-е и 90-е моей единственной снастью была поплавочная удочка. Иногда я ставил донки, обычно на ночь. Чаще всего по утру собирал десятка два ершей – незаменимую для ухи рыбу, но иногда случались