Рассказы о крепостном мальчике. Данил Васильевич Казаков

в небесной вышине заливался жаворонок. Мягкий ветерок разгонял редкие слоистые облака. Мешали только мошкара комары, впиваясь жалом в руки и лицо. Дед Митрофан снова брал в руки землю и показывал, как она хорошо просохла и легко рассыпается. Ему доверили провести первую борозду. Он перекрестился, прочёл краткую молитву и взялся за рычаги плуга. Мать взяла лошадку под уздцы. Ровный пласт почвы переворачивался, темнея и рассыпаясь на солнце. Откуда ни возьмись налетели грачи, выискивая жирных червей. Пройдя одну борозду, дед с бабкой перешли на свой надел. Поле пахал отец, а мать подготавливала зерно, следила за малышами. Мишка и Наталья откровенно заскучали. Пройдя три борозды, Иван остановился и подозвал сына.

      – Теперь ты пробуй. Тебе уже 14 лет, пора пахать.

      Мишка не ожидал такого. Он давно хотел и мечтал, но боялся. Как это он, Мишка, будет пахать, как взрослые мужики, как отец и дед. Мимо уха пролетели все наставления отца. Он только помнил, что на рычаги нужно нажимать сильнее, чтобы железный лемех глубже врезался в почву. Он почесал нос, погладил лицо, словно сгоняя тень сомнения, и крепко уцепился за рычаги. На мальчика внимательно смотрела вся его семья, даже дед пришёл с соседней полосы. Мать взяла под уздцы лошадь, и Мишка провёл свою первую в жизни борозду. Он очень старался, чтобы плуг шёл точно прямо по борозде. Она оказалась очень длинной и тяжёлой. В руки впивались комары, в глаза лезла мелкая мошка, а до тех кустиков, растущих на том конце поля было так далеко. Они словно стояли на месте, когда Мишка украткой смотрел на них. Мальчик медленно переступал ногами, изо всей силы нажимал на рычаги, тяжело дышал. Наконец кустики приблизились. Мишка отпустил рычаги, посмотрел вкруг. Все молчали, ждали одобрения или осуждения деда Митрофана. А тот молчал и хмурился.

      – Молодец парень! – Наконец сказал он – настоящий пахарь вырос, не хуже меня вспахал. Я о чём печалюсь, что силы у меня уходят, полвека исполнилось, зато внуки подрастают. Тут и Иван благодарно положил руки на плечо сына.

      Потом, распрягли лошадку, отпустили её пастись. Мария постелила на телегу чистую холстину, позвали обедать вместе с ними деда и бабку. Она разлила по двум чашкам похлёбку с квасом варёной репой, редькой и луком. Мать выдала всем по яичку, а бабушка Марфа угостила парёным турнепсом. Иван нарезал хлеб, разложил его на холстине. Есть сидя было неудобно, поэтому крошки хлеба и яичка падали мимо рта, их аккуратно подбирали и снова бросали в рот.

      У всех было благодушное настроение. Иван высказал свою заветную мечту – завести ещё одну лошадку. Вот Мишка будет пасти лошадку в ночном, а там конь трактирщика Гром пасётся. Тогда бы они и горя не знали. Мария тоже поделилась своей мечтой нынче весной посадить больше картошки.

      – Ещё нужно лён посеять, приданое для Наташки готовить. Большая уже выросла, невеста. Всё ту полосу, где в прошлом году рос овёс, засадить одной картошкой, а репу посеять только на краешке.

      Взрослые недоверчиво молчали, не зная поддержать Марию, или нет. Картошку сажали мало и неохотно, но с каждым