Вечный закон любви. Тамара Березинская

существенной добавкой к отцовской пенсии и моей стипендии…

      На полпути к остановке меня догнал Коршунов и неожиданно предложил посидеть в кафе. Ничего похожего я от него до сих пор не слышала, но сразу согласилась – хотелось хоть немного отвлечься от тяжких раздумий. Иван выглядел немного смущённым, меня это даже заинтриговало – о чём же он хотел поговорить? В это время я как раз рассталась со своим симпатичным бойфрендом рекламщиком Тошей Пановым, который на поверку оказался редкостным жлобом и занудой. И сердце моё, как писали в любовных романах прошлого, было свободным и открытым для нового чувства.

      В просторном помещении почти все столики оказались свободны, мы сели у окна. В кафе звучали блюзы и джаз, за стойкой скучал бармен, а ещё одна пара средних лет, судя по нахмуренным лицам, негромко выясняла отношения.

      Я заказала «эспрессо», Коршунов – «американо». В ожидании официанта Иван слегка улыбнулся и сказал:

      – Знаешь, Ника, я давно хотел тебе сказать…короче, ты мне очень нравишься.

      – И давно? – игриво произнесла я.

      – Давно, с первого семестра, – решительно заявил Коршунов.

      – И что же раньше молчал об этом?

      Он насупился, вздохнул и ответил:

      – Смелости не хватало, если честно. Вы ведь с Фроловой держитесь особняком, белая кость, как говорится.

      Я громко рассмеялась и сказала, не скрывая иронии:

      – Ну, Ваня, тут ты не прав, мой отец бывший инженер, а ныне пенсионер, олигархи среди моих родственников отсутствуют. Но неужели тебя только данное обстоятельство останавливало?

      – Да нет, ты ведь такая умная, начитанная, продвинутая, а ещё…

      – Ну что ты остановился, договаривай!

      – Ты очень красивая, – тихо сказал Коршунов.

      – Это что же, признание в любви? – уточнила я.

      – Можно и так сказать.

      После этих слов Иван даже чуть покраснел и стал пить принесённый кофе, не положив в чашку ни одного куска сахара. Я даже немного растерялась – как на такое реагировать? Высмеять его, ответить твёрдым отказом, перевести всё в шутку? Но нет, я вдруг вспомнила Анины слова о надёжности. До сих пор мои поклонники явно не блистали подобной чертой характера, предпочитая взаимное отсутствие каких-либо обязательств и ответственности. Познакомились – повстречались месяц-другой-третий – и разбежались, каждый в свою сторону, в поисках новых чувств и новых ощущений. А Коршунов выглядел искренним и основательным, таких принято называть однолюбами. Не Ален Делон, но и не Квазимодо. А вдруг это моя судьба?

      И с этого дня мы начали встречаться. Конечно, вся группа, включая Фролову, очень быстро узнала об этом. И тут-то выяснилось, что сам-собой возник вечно живой любовный треугольник – Ника-Ваня-Аня. Надо сказать, Коршунов ни о чём не догадывался, а я не считала необходимым ставить его в известность о разговоре с лучшей подругой. Закончился он тем, что Фролова призналась в любви к Ивану, расплакалась, потом