ВОСЕМЬ ВИНОГРАДНЫХ КОСТОЧЕК. Детектив о черной магии. Дмитрий Вагнер

у него над головой, красными, пляшущими буквами: «Кукурузные хлопья». Чуть сбоку, всем знакомый значок фирмы проиводителя.

      – Решила вот помочь одному человеку. Думаю, здесь найдется все, что мне нужно. – сказала она, повернулась, пошла мимо Тильды вглубь коридора, и добавила на ходу. – Поставь нам чаю, доченька. Я сейчас, я быстро. Приготовлю и сразу приду.

      Тильда смотрела бабушке вслед, пока женщина не скрылась в глубине своей комнаты.

      Что она собиралась приготовить?

      И какое это имело к ней отношение?

      Она присела за кухонный стол. В голове крутились мысли о статье про пожар, в котором погибли родители. Тильда замерла, подперла руками голову и прислушалась.

      Кое о чем она уже начала догадываться, и ответ казался слишком невероятным, чтобы быть правдой.

      Время от времени домой к бабушке приходили незнакомые люди. Иногда по нескольку человек сразу. В прихожей, возле вешалки для одежды, для них специально стояла скамейка. В эти дни квартира становилась похожей на больницу, где пациенты ждали своей очереди на прием к врачу. Они держали в руках связки желтых церковных свечей и пасхальные куличи, присыпанные разноцветной карамелью. Кто-то из них приносил бутылку с водой. Этот набор всегда оставался неизменным, кроме очень редких случаев, один из которых Тильда наблюдала, когда ей понадобилось пройти из комнаты в ванную.

      Бабуля как раз закрывала дверь за только что вошедшим, очень солидным человеком, в новом и, наверное, жутко дорогом костюме. Коричнеый портфель, который он нес в руке, блестел, как будто его точлько что купили. И точно так же блестели его ботинки и очки в золотой оправе. Даже ткань костюма светилась, как наэлектризованная. Еще он принес с собой запах одеколона, который заставил Тильду подумать про пачку сигарет, плитку горького шоколада и апельсин. Подобных людей она видела только по телевизору, когда речь шла о заседании правительства.

      Забравшись в ванную, Тильда припала ухом к двери и услышала, как бабушка спросила:

      – Ну, все принес, милый мой?

      – Да, – ответил он. Голос прозвучал сильно и властно. Но то, что этот солидный человек добавил следом, прозвучало гораздо тише. Почти шепотом. – Волосы, ногти. И еще, вот это…

      Тильда прижалась к двери еще сильнее. Она почти не дышала, и сердце гулко билось у нее где-то в горле, пока с той стороны невидимые руки разворачивали, судя по характерным звукам, бумажный сверток.

      – Молодец. – ответила бабушка. Она сказала что-то, очень-очень тихо, а потом добавила откуда-то из конца коридора, – Ну, пошли, не стой как вкопаный. Бабка все сделает чисто.

      Тильда выпала из воспоминаний и вздрогнула, когда Варвара Сароян все в том же мрачном одеянии появилась на пороге кухни. Без траурного платка она смотрелась гораздо моложе своих лет, но правда состояла в том, что никто в здравом уме не дал бы ей больше пятидесяти.

      Пожилая женщина подплыла к столу,