Распыление 4. Британский гамбит, или Дело Тёмного Лорда. Татьяна и Дмитрий Зимины

делового уважения к противнику.

      – Когда мы прибыли рано утром, – негромко сказал бвана без всякого давления со стороны инспектора, – особняк уже находился в этом виде. Ни горничных, ни дворецкого мы не застали. Так же, как и тела покойного Барсукова.

      – Что-о-о? – проревел Страйк.

      – Что слышали, – не очень вежливо пожал плечами учитель. – В особняке был совершен… магический ритуал, причиной – или следствием – которого стало исчезновение мёртвого посланника.

      – Ритуал имел отношение к некромантии? – так же негромко, с оттенком вежливого интереса, спросил инспектор.

      – С большой долей вероятности, – кивнул бвана.

      Я-то понимал: Лумумба не просто уверен, а прекрасно ЗНАЕТ, что ритуал Аш'к-Энте имеет некромагическую природу.

      – Значит, это тем более наше дело, – вернулся к приказному тону Страйк. – Точнее, британской Королевской академии магии и волшебства.

      – Соблаговолите пояснить, – флегматично попросил наставник.

      – Заниматься некромантией в Англии запрещено, – нежно улыбнулся инспектор. – Это считается преступлением против короны, и карается смертной казнью.

      – Но только не в пределах посольства, которое является территорией другого государства, – парировал с широкой улыбкой людоеда Лумумба. – К тому же, применить смертную казнь к покойнику весьма… хе-хе… затруднительно.

      Второй раунд. Два-один в нашу пользу.

      – Вы не имеете права скрывать от нас информацию по убийству посланника, – буркнул Страйк.

      – Обещаю сделать всё, что в моих силах для того, чтобы донести её до вашего сведения. Разумеется, как только сам что-нибудь узнаю, – сонно прикрыл веки Лумумба.

      – Разрешите хотя бы осмотреть место… – инспектор покрутил в воздухе сигарой.

      – Исчезновения? – помог ему учитель. – Милости прошу.

      Оба поднялись и направились обратно в золотую гостиную. Я пошел следом.

      Третий раунд. Три-один в нашу пользу.

      Орёл был на месте – так же, как и полицейские у дверей. Дядьки так и стояли на вытяжку: дубинки у пояса, руки по швам, ремешки похожих на ночные горшки шлемов – под нижней губой…

      Признаться, я о них на время забыл.

      Наставник куртуазно подвёл Страйка к пустому гробу, дал его внимательно осмотреть, не повёл бровью, когда тот потыкал пальцем, затянутым в чёрную перчатку, в белую шелковую подушечку…

      – Хотел убедиться, что пустой гроб – не иллюзия, – выдохнул инспектор.

      – Я так и понял, – кивнул наставник.

      – Собачья работа, – неожиданно пожаловался Страйк. – Я поступил на службу зелёным мальчишкой, простым полицейским. Это было двадцать лет назад. Но я до сих пор скучаю по тем временам. Банальный сбор улик, опрос свидетелей… Как же тогда было хорошо.

      – Но ведь ничего существенно не изменилось, – посочувствовал Лумумба. – И сбор улик и опрос свидетелей никто не отменял.

      – А если улики рассыпаются прахом после рассвета, а свидетель пыхает огнём?

      – Выход