Взгляд в «колодец времени». Александр Петрович Гольцов

одного из видов кустарников, в изобилии росшего тогда на территории военного городка, особенно возле старой водонапорной башни.

      Но всё это были наши – в основном мальчишеские – игры и шалости, которые мы устраивали самочинно и которые, естественно, не одобрялись взрослыми.

      Кроме них, конечно же, была и общественная школьная жизнь в рамках пионерской и комсомольской организаций: торжественные построения – “линейки” – в честь различных знаменательных событий и государственных праздников, собрания, художественная самодеятельность, культпоходы и туристические походы, выставки нашего творчества, сборы металлолома, макулатуры и др.

      В пионеры меня в числе других одноклассников приняли в мае 1953 года. Когда перед строем пионерской дружины и в присутствии руководства школы прошла торжественная церемония повязывания нам красных галстуков, мы приняли своего рода пионерскую присягу. На призыв директора школы: “Юные пионеры! К борьбе за дело Ленина – Сталина будьте готовы!” мы отвечали: “Всегда готовы!” В члены ВЛКСМ меня приняли в октябре 1956 года. Церемония приёма прошла в городском комитете комсомола.

      Одним из запомнившихся общественных мероприятий стала проведённая в 1954 г. выставка рисунков учеников нашей школы, в которой принял участие. Тему для своей работы выбрал весьма неординарную: решил представить копию картины знаменитого русского художника XIX века И. Е. Репина “Иван Грозный и сын его Иван”, которая изображала сцену убийства царём Иваном IV Грозным своего сына Ивана (в исторической науке реальность этого события подвергается сомнению). Репродукцию картины впервые увидел в журнале “Огонёк” и она произвела на меня сильное впечатление. Поражало, прежде всего, лицо царя. С какой силой сумел великий художник передать через выражение лица, безумный взгляд широко раскрытых глаз, весь его ужас перед непоправимостью случившегося! И мне вдруг захотелось проверить, а смогу ли я хотя бы в приемлемом приближении воспроизвести то, что сделал И.Е Репин?

      В общем, взялся за эту работу. Конечно, рисовал не на холсте и не масляными красками, а на листе ватмана и акварелью. Рисовать я любил с раннего детства и кое-что у меня получалось, хотя кружков рисования не посещал (а может быть и стоило бы). Потрудиться над копией пришлось долго – конечно, не три года, как потребовалось для написания картины И. Е. Репину – и не один лист бумаги был испорчен сначала на стадии карандашного наброска, а затем рисунка краской. Может быть, я и бросил бы эту затею, но папа сказал: “Сын, раз взялся – надо делать. Отступишь сейчас, значит, можешь отступить и в другой раз. Спасуешь перед трудностью сегодня – спасуешь и потом, и ничего путного в жизни не добьёшься”. Так что пришлось идти до конца. Но труд был вознаграждён: мой рисунок-копия занял первое место.

      Крепко запомнилась и лыжная экскурсия зимой 1955 г. в Липовый овраг. Запомнилась потому, что она хорошо началась, но печально завершилась и осталась