Непридуманные истории (сборник). священник Николай Агафонов

ты помнишь, – восклицал один, – профессора такого-то?

      – А как же! – отвечал другой. – Умнейший был преподаватель, Царство ему Небесное, таких уж сейчас профессоров нет. А ты помнишь архимандрита Варсонофия?

      – А как же! Великий был старец. Помню, как-то подошел он ко мне и говорит…

      Темный сад окутала ночная тьма, легкий ветерок разогнал сгустившийся над клумбой цветочный запах, который достиг беседки. Владыка вдохнул полной грудью прохладу вечера и произнес:

      – Благодать у тебя, Палладий… Вели-ка ты постелить мне в саду.

      – Ну что ты, владыко, еще какая муха или комар укусит тебя, а мне потом отвечать перед Синодом. Пойдем, брат, наверх, там тоже прохладно и свежо. Утром после завтрака едем в лес за грибами.

      Рано утром митрополит проснулся от громких голосов во дворе. Взглянув в окно, увидел, как Палладий лично отдает распоряжения во дворе своему водителю Александру Павловичу, чтобы тот ничего не забыл. Увидев Мелитона, крикнул:

      – Доброе утро, владыко, через полчаса завтрак.

      Когда собрались, Палладий, посмотрев на ботиночки митрополита, изрек:

      – Для леса обувка не подойдет. Тащи, Александр Павлович, мои старые боты. Поедем в лес не на «Волге», а вот на этом вездеходе, – указал владыка на стоящий во дворе темно-зеленый «уазик». – Военные списали, а я у них купил, специально, чтобы на рыбалку и по грибы ездить. Машина – зверь, никакого бездорожья не боится.

      Когда свернули с дороги в лес, по стеклам машины захлестали упругие ветви деревьев.

      – Нет, ты только гляди, – хвалился владыка, – ей все нипочем.

      Заметив, что Александр Павлович собирается объезжать здоровую лужу, митрополит съехидничал:

      – А вот и почем.

      – Езжай, Павлович, прямо! – взревел уязвленный Палладий.

      Водитель покорно поехал в лужу, «уазик» заехал почти по брюхо в грязь и забуксовал.

      – Что теперь прикажете делать? – кисло улыбнулся митрополит.

      – Прикажу включить блокировку и пониженную передачу, – пряча свое волнение и неуверенность в нарочито пафосном тоне, произнес Палладий.

      Водитель переключил два рычажка, и машина, зарычав сердито, поползла по грязи, все увереннее набирая ход.

      – Действительно, машина – зверь, – восхитился митрополит.

      – То-то, владыко, – торжествовал Палладий.

      Выехав на солнечную поляну, окруженную с одной стороны елями, с другой – березами, остановились.

      – Вот там, в ельничке, маслят пособираем, а в березовый за белыми пойдем.

      Маслят действительно набрали за час по полной корзине. А вот белых архиепископ только штук пять нашел, да с полкорзинки подберезовиков и подосиновиков. Митрополит и вовсе три гриба отыскал.

      – Да, – сокрушался Палладий, – кто-то здесь до нас потрудился. В прошлом году, веришь ли, владыко, пять полных корзин на этом месте взял. Пойдем обедать, а после обеда еще в одно место проедем.

      На поляне бессменный водитель, он же старший иподиакон архиепископа