Китайский детонатор. Максим Шахов

Он вырядился рыбаком, чтобы пронести карабин и прикрыть голову капюшоном, но не удосужился отстирать с ветровки следы краски.

      С минуту инструктор стоял неподвижно, решая, как поступить. Наконец его губы тронула усмешка. Он открыл шкаф со снаряжением. Здесь хранились маркеры, маски, жилеты, камуфляж, дымовые шашки, а также наборы желатиновых шариков по сто штук. Зарядив маркер, инструктор расстелил все три ветровки на полу и принялся методично расстреливать их краской. Покончив с этим занятием, он вооружился половой тряпкой, намочил ее под краном и небрежно вытер ветровки. После этого, водворенные на место, они уже ничем не отличались друг от друга. Вот что значит, когда голова варит.

      Довольный собой, мужчина выдвинул из-под кровати ящик пейнтбольных гранат, стилизованных под «РГД-5», но гораздо более ярких, затем осторожно вытащил четыре упаковки по десять штук. Под ними лежали три настоящие гранаты, выкрашенные для маскировки в такой же ярко-зеленый цвет и снабженные черной этикеткой «Paintball Grenade». Отличить их от пластиковых игрушек можно было только на ощупь.

      Уложив две из них в рюкзак, инструктор присоединил к ним китайский пистолет «Норинко М-201», являющийся ухудшенной копией «Токарева». Осталось прикрыть оружие полотенцем, а сверху небрежно бросить маркер и парочку игрушечных гранат. Если его задержат, он скажет, где работает, и продемонстрирует шутовское оружие. Если полицейским покажется этого мало, то в ход будет пущен боевой пистолет.

      Со своим рюкзаком инструктор погрузился в «Тойоту» с правым рулем и выехал со стоянки. Проехав пару километров по изогнутой подковой дороге, поднимающейся на сопку, он остановился и загнал машину в кусты. Здесь она была невидима, зато инструктор мог видеть всех уезжающих. Поставив раскрытый рюкзак на соседнее сиденье, он принялся поглаживать волоски на кончике своего подбородка.

* * *

      Готовили в «Орбите» отвратительно, но Хромов не жалел о приезде. Он безропотно съел и уху «Ассорти», и пельмени «Боярские», и отведал даже салат «Уссурийский», не притронувшись только к пережаренной картошке и винегрету, от которого пахло не винегретом, а исключительно уксусом.

      Криворук, тот налегал больше на водку и после третьей рюмки уныло поведал о конфликте с супругой.

      – Ваша служба и опасна, и трудна, – сказала Анжелика. – Вы жизнью рискуете, а она?

      Встретив такое понимание, да еще со стороны прекрасного пола, майор заметно приободрился и выпил опять, на этот раз от избытка приятных чувств. Хромов позволил себе лишь одну стопку, а Анжелика помогала Криворуку опустошать графинчик столь активно, что под конец ужина стала подозрительно щуриться при появлении любого человека, который казался ей узкоглазым. Кстати говоря, китайцев на базе отдыха Хромов не заметил и решил, что на этот раз интуиция его подвела.

      – Зря мы приперлись на ночь глядя, – решил Криворук, прикончив содержимое графина. – Надо было с утреца, когда сюда клиенты съезжаются. Их ведь кто-то обслуживает…

      – Ничего, – сказал Хромов. –