Македонский. Сибирь. Валерий Атамашкин

Саша, привыкший везде и во всем полагаться только лишь на себя, стремительно терял нить происходящего. Он не видел, что головорезы, поднимая его на ноги спрятали в ножны клинки. Не слышал слов третьего головореза, который, глядя на него в упор, спросил.

      – Все в порядке, мой царь?

      Руки его были перепачканы в чужой крови. Этими руками он крепко придерживал Сашу под руку. Пожалуй, услышь Саша этот вопрос, и он бы непременно сошел с ума. Все перевернулось с ног на голову. Пока же судьба оставляла ему шанс во всем разобраться.

      Глава 1

      ***

      Саша аккуратно нащупал на своем лбу мокрую тряпку. Уксусом воняло за версту. Он с раздражением скинул с себя непонятно кем поставленный компресс. Кожа на лбу неприятно жгла. По вискам стекали жирные уксусные капли. Жгло на груди, в области живота также растеклось большое красное пятно, хотя компресса там уже не было. Удивляться чему-либо не было сил. Он осторожно огляделся, приподнялся на локти и попытался понять, где находиться. Небольшая комната пустовала. Вместо привычного глазу света ламп, в помещении горел тусклый свет странного сосуда с тлеющими внутри угольками. Выглядело необычно, и Саша задержал на сосуде свой взгляд. На стене висела леопардовая шкура, обращали на себя внимание какие-то свитки, еще дальше висели папирусы. Саша отметил, что без труда и запинки прочитал одну из надписей на чужом для себя языке.

      «Истина – лучшее благо».

      Он задумался, вдруг понял, что знает эти слова, знает наизусть. Авеста… Конечно же! Древняя книга зороастрийцев, эти слова были написаны там! Он сглотнул подкативший к горлу ком. Очень любопытно узнать, откуда такие знания? Мелькнула мысль, что раньше он не интересовался зороастризмом и сейчас с трудом выговаривал непривычное для языка, сложное название. Впрочем, быстро пришло понимание, что ответ на этот вопрос вряд ли мог что-то дать.

      Саша нахмурился, блекло восстановил в памяти все, что произошло с ним за последнее время. Воспоминания обрушились снежным комом. Подземный переход, галлюцинации… В памяти всплыли перепуганные лица стариков, женщин и детей, с которыми убийцы безжалостно расправились в большом зале со странным деревянным ящиком. Статуи, будто снятые с витрин магазина… Во рту появился неприятный привкус желчи. Стало не по себе. Одно было понятно наверняка – здесь творилась какая-то чертовщина и он ни за что на свете не хотел быть во все это замешан. Взгляд скользнул по собственному телу и в следующий миг брови Саши поползли вверх, он вскочил будто ошпаренный. Он был раздет до гола, лежал на чем-то мало схожем с кроватью в привычном понимании этого слова. Тело было растерто маслами и блестело, будто у культуриста в день конкурса. Вокруг на дорогих тканях вновь оказались рассыпаны лепестки цветов. Схватив кусок ткани, Саша судорожно вытер с себя масло, отдающее благовониями. Сжался мочевой пузырь, в висках стучал пульс. Успокоиться не получалось, слишком многое свалилось на голову. Бросились в глаза колбочки, стоявшие на невзрачном столе. Скорее всего их содержимым