Я – Спартак! Час расплаты. Валерий Атамашкин

казнить каждого из нас! Вновь сделать рабами! Вернуть в долговую яму и нищету!

      – Что нам делать, Луций Сергий?

      – Катилина, как же теперь быть? – вопрошали из толпы.

      – Не отступать! Принять бой! Отныне у нас есть легионы, в которые вы вступили, у нас есть силы, и главное, у нас есть желание изменить этот мир к лучшему! – вскричал Катилина.

      Толпа замолкла. Похоже, мысль о том, что легионам, которые были собраны накануне, придется вступать с армиями нобилей в бой, не внушала никому из собравшихся оптимизма. Над Марсовым полем повисла давящая тишина. Я видел, как презрительно посмотрел на Катилину Лиций Фрост, когда из толпы послышались выкрики, сначала одиночные, а затем каждый из пришедших на Марсово поле горожан уже голосил вовсю, называя имя проконсула.

      – Где Красс?

      – Мы хотим увидеть Марка Красса!

      – Слава Марку Лицинию и его легионам!

      Я заметил, как на лице Катилины проскользнула его фирменная усмешка.

      – Марк Красс! – Катилина обвел толпу властным взглядом. – Марк Красс предал нас.

      – Катилина, что ты несешь?

      Эти слова принадлежали одному из офицеров, стоявших рядом с Луцием Сергием.

      Катилина пропустил выпад офицера и продолжил:

      – Красс отвел от Рима свои легионы и оставил нас лицом к лицу с нобилями, борьба с которыми не закончена! Красс понял, что рискует лишиться всех своих миллионов, и не готов идти дальше с нами! Он нобиль! Это клеймо поставлено прямо на его лбу.

      – Если ты прямо сейчас не закроешь свою пасть, квестор…

      Лиций Фрост сделал шаг вперед, но Катилина по-прежнему не обращал на него никакого внимания.

      – К победе нас может привести человек, у которого нет ничего за душой, который знает, как побеждать нобилей, и который делал это не один раз! Встречайте первого среди равных, гражданина Новой Республики – Спартака!

      Катилина подался назад, открывая перед толпой меня и ликторов, буквально оцепеневших после его слов.

      Единственная мысль, успевшая промелькнуть в моей голове в тот миг, была о том, что Катилина, должно быть, окончательно спятил, раз представляет перед толпой, только что прославлявшей Красса и его легионы, организатора восстания рабов! Казалось, тысячи людей, пришедших сегодня на Марсово поле, бросятся на нашу четверку, чтобы разорвать нас на куски и затем предъявить их своему кумиру – Марку Лицинию. Но ничего подобного не произошло. На меня смотрели тысячи удивленных глаз, одновременно испуганных, недоверчивых. Никто и не думал бросаться вперед. В этот миг не было даже перешептываний, толпа будто застыла в оцепенении.

      Я спасовал и не сразу понял, чтó произошло дальше. Наверняка квестор добавил бы к своим словам что-то еще, однако стоявший рядом Лиций Фрост при виде меня обнажил меч, но вместо того чтобы броситься на меня, накинулся с клинком наголо на Катилину. Возможно, ликтор рассчитывал одним ударом покончить с выскочкой квестором и только потом вступить в схватку с нами. Не тут-то было. Казалось, Катилина