В погоне за солнцем. Философия приключений. Дмитрий Кругляков

и «Чужие». Помню, как после одного из таких просмотров, в перерыве, мы, взрослые мужики, взявшись за руки, в первом часу ночи гуськом двигались в туалет в звенящей тишине коридора. Шли, как говорится, с огибанием рельефа местности. Как вдруг кто-то вскрикнул и мы, словно стадо диких бизонов, ломая все на своем пути, рванули обратно. Потом долго и нервно смеялись, направляясь с опаской нестройными рядами к заветной цели.

      Днем посиделки, ночью полеты, вечером посиделки, утром полеты. В другое время полетов, как правило, не было. В хорошую погоду и в СМУ (сложные метеоусловия) летали все, а вот ночью и в минимум только наша 1-я эскадрилья. Считалось, что в 1-й летчики самые опытные, боевые награды имеют, Афганистан прошли. Как и самолеты наши. Может, поэтому командир полка да инспекторы всякие, что с проверкой к нам приезжали, предпочитали летать только на наших, проверенных временем и «огнем» самолетах.

      Полеты всегда большая ответственность. Прежде всего за жизнь летчика. Самолет, конечно, денег стоит, но человеческая жизнь бесценна. Вот и приходилось крутиться вокруг самолета как белка в колесе. Конечно, проколы были, особенно вначале. Как-то, помнится, крышки подвесных баков закрутить забыл. Самолет уже выруливать стал, как из топливного бака фонтаном метра на три керосин взметнулся. «П… да!» – Андреич пулей летит к баку, накидывает на крышку гаечный ключ, несколько круговых движений, шаг назад. «Можно!» – кричит он, давая отмашку рукой. «Нет! Стой!» – бегу к правому баку. Повторяю те же движения. «Можно!» – даю команду летчику и самолет начинает движение. Андреич молча проходит мимо, хороший урок на всю жизнь.

      Но это по неопытности. Другое дело, когда глаз замылен, по одному и тому же маршруту бегаешь, а явное не видишь, приелось. Чтобы этого не было, нас часто отправляли осматривать чужой самолет, неисправности выявлять. Очень помогало, особенно когда мелкие трещинки появлялись, где не надо. Либо самолет птицу ловил. Это было не так часто, но и не так редко. Игорь Дейнеко, проходя как-то ранним утром мимо моего самолета, узрел половину утки, застрявшую между крылом и балочным держателем. В другой раз во время предполетного осмотра самолета мной был найден птенец, забравшийся в воздухозаборник системы кондиционирования, что под обечайкой воздухозаборника правого двигателя. Доставали его долго, обычным способом в канал не пробраться. Птенец упирался, покидать обжитое место не спешил. Вынуть его удалось лишь с помощью крюка для перезарядки пушки. Расправив крылья и радостно чирикнув, птенец дал деру.

      А на третьем году службы во время полетов летчик, поднимаясь по стремянке в кабину, случайно бросил взгляд в сторону воздухозаборника и побледнел. На передних лопатках компрессора была запекшаяся кровь и куча прилипших перьев. Помнится, схватил фонарик, метнулся рыбкой к двигателю. Запах горелого мяса, но ни царапины. По правде говоря, это предпосылка, летать вообще нельзя, пока группа ДРААД (диагностика,