С фаленопсисом в обнимку. Наталья Резникова

в выходной день и того меньше.

      Прилетаю, скорая уже около него хлопочет. Кардиограмму сделали, лекарство вкололи. Сердце болит, давление ниже плинтуса, а кардиограмма – как у космонавта.

      – Что с ним, доктор?

      – Кардиограмма отличная, скорее всего, межреберная невралгия. Советую посетить участкового врача.

      А друг мой весь побелел от боли. Не помогает укол. Второй хотят делать.

      Я успокоилась. Невралгия – фигня какая! У кого ее не было! Надо потерпеть.

      А дальше начинаются чудеса.

      Врач ни с того ни с сего предлагает: «А не хотите в больницу лечь?»

      Друг неожиданно для меня соглашается. Значит, думаю, ему очень плохо. Доктор на выбор предлагает две больницы. Я знаю эти больницы, они действительно хорошие.

      Пока я вещи собираю, по квартире шуршу, доктор опять меняет свое предложение:

      – А хотите в реанимацию в кардиоцентр Мясникова?

      Я про нее вообще ничего не знаю, бог миловал, но раз предлагают профильную больницу, почему нет?

      Поехали с ветерком.

      Клиника – это что-то. Сразу вспомнился фильм «Чародеи»: «Кто так строит? Кто так строит? “ В коридорах запросто можно заблудиться. Причем навсегда. Но речь не об этом.

      Привезли, обследовали, ничего не нашли. Вызвали меня и говорят: «Сейчас еще один анализ сделаем, если не покажет, тогда по нашей линии все в порядке. Домой пойдете».

      Врачи – совсем молодые ребята. Отправили меня гулять на пару часиков, а через полтора часа я узнала, что ему уже сделали операцию. Оказывается, есть такая бяка, как недиагностируемый инфаркт. Если бы не эти молодые ребята, могло случиться самое плохое.

      Поставили импортный стент. Мой друг во время операции смотрел на большом экране, как все происходило. Потом отправили в реанимацию.

      Отделение реанимации у них – как рубка космического корабля. В центре пост, отсеки с кроватями по кругу.

      Через несколько дней перевели друга в палату. Не знаю, как вы, но в моем понимании палата – это несколько кроватей и проходы между ними. А тут! Палата на двоих площадью метров тридцать! Холодильник персональный. Санузел с душем! Не закуток, а приличная такая комнатка! Уход, обход, но не расход! Никто не вымогал ни одной копейки! Лечили на совесть.

      Врач нас до сих пор консультирует. А когда на вопрос: «Сколько вы заплатили, чтобы сюда попасть?» люди получают в ответ: «Нисколько!», обычно говорят «Не хочешь говорить, не надо. Но меньше чем за триста тысяч сюда попасть невозможно».

      Оказалось, возможно.

      Огромная благодарность врачам центра Мясникова.

      Как я была рада, что это случилось в Москве, а не в рейсе! Мой друг – водитель-дальнобойщик. А если бы приступ случился где-нибудь в отдаленном месте, где заканчивается география?

      Дальше уже не так радостно. Дальше кляузничаю на врача в поликлинике. Потому что уже в поликлинике, где мы вставали на учет, кардиолог – не врач, а хорек вонючий.