Лесная невеста. Проклятие Дивины. Елизавета Дворецкая

проворчал рядом с Избраной Благовид, еще один вождь родового ополчения, присоединившийся по пути. Он был старше всех в дружине и своим добродушным спокойствием любому походу придавал какой-то домашний облик. – Чего захотел!

      – Вы сами-то кто такие? – закричал в ответ старейшина Подгоричья.

      – Мы – дружина Буяра Велеборича!

      По заборолу пролетел общий крик. Все заговорили разом.

      – Буяр!

      – Княжич!

      – Как же он? Его ждали, а?

      – Вот нам и подмога!

      – Эй! – кричал снизу хорошо знакомый голос, и теперь сомневаться не приходилось: возле ворот был сам Буяр. – Открывай! Кто у вас там старший?

      – Открывайте! – велела Избрана, хотя Красовит уже послал нескольких кметей вниз, к воротам. – Сейчас будет тебе старший…

      Она надеялась, что Буяр явился договориться о дальнейших действиях, но боялась, что он уже разбит. А что такой веселый – это ничего не значит, с его пустой головой что же не веселиться?

      Шевелилась предательская мысль: вот приехал мужчина княжеского рода, теперь можно переложить на него всю ответственность за эту несчастную войну, и пусть он справляется! Избрана не показывала вида, но если бы Буяр сейчас потребовал от войска подчиняться ему одному, не возражала бы.

      Дружина входила в город, и впереди ехал сам Буяр. Почти бегом спустившись с заборола, Избрана бросилась наперерез его коню.

      – Ну что? – напустилась она на брата. – Сколько у тебя людей? Ополчение собрал? С полочанами встречался?

      – Новости есть! – огрызнулся Буяр. – Такие новости, что ты, сестра, в жизни своей такого не слышала!

      Вокруг них ходили и толпились кмети из обоих дружин, отблески факелов освещали лицо Буяра, которое сейчас показалось необычным: неуверенным, смурным, даже где-то пристыженным. Избрана никогда не видела младшего брата таким и поняла: он говорит правду, случилось и впрямь нечто удивительное и весьма неприятное, о чем не стоит рассказывать перед воротами.

      – Пойдем! – бросила Избрана и повела его в избу, где ночевала.

      Буяр ввалился в истобку, даже не отряхнув снег, без приглашения плюхнулся на лавку, содрал с головы шапку и яростно взбил пальцами нечесаные кудри.

      – Попали мы с тобой, сестра, как медведь на рогатину! – заявил он. – Все, не править нам тут больше.

      – Да что случилось, говори! У Столпомера войско – десять тысяч с тьмою[5]?

      – Войско у него не знаю какое, я всего войска не видел. Зато видел я там этого… нашего… – Буяр опустил голову и уставился на свою шапку. – Ну, короче, Зимобора.

      – Зим… – Избрана даже не смогла выговорить хорошо знакомое имя и села, как подкошенная, чуть ли не мимо лавки. – Ты сам его видел, или это опять – одна баба на торгу сказала?

      – Сам видел, сам! – Буяр помахивал своей шапкой, держа ее между колен, и не смотрел на сестру. Ему было стыдно, и это означало, что и он наконец-то повзрослел. – В Оршанском. Он со Столпомером пришел.

      – Со Столпомером? Как так? Откуда? Почему он с ним? Прямо так

5

«Тьма», собственно, и есть десять тысяч.