Ларец соблазнов Хамиды. Шахразада

Руас шагнул в пропасть…

      Нет, это лишь показалось удивленному Салиму. Юноша осторожно стал спускаться, отталкиваясь ногами от скалы. И вот наконец перед его глазами сотни и тысячи клинышков горделивых слов.

      «Я, царь царей, всесильный и могучий…» – читал Руас слова тирана, проводя пальцами по глубоким желобкам. «Я, великий властелин…» – слышал он и осторожно отпускал веревку еще на половину локтя.

      Темнело, внизу ожила искра костра.

      – Господин мой, долго ли еще продлятся наши поиски? – услышал сверху Руас.

      – Не знаю, – процедил сквозь зубы юноша и вновь спустился на половину локтя.

      Пальцы его скользили по новой строке, но знаки в слова не складывались. Руасу показалось, что нерадивый каллиграф отчего-то решил эту строку выбить в обратную сторону. Юноша раз за разом касался едва заметных бороздок, пока до него не дошло очевидное: поиски завершены.

      Это она, подсказка его отца!

      – Нашел! – закричал он что было сил.

      И эхо послушно повторило: «…шел! …шел!»

      Руас приблизился к скале так близко, как только мог. Теперь ему не было нужды ощупывать камень. Перед его глазами и в самом деле, перевернутая, вилась коварная надпись:

      – Увидеть скалу, которую… освещает никогда не садящееся солнце там, где смешались в смерти огонь и камень…

      Руас прочитал и умолк. Подсказка оказалась загадкой. Юноша вновь повторил странные слова, но снова ничего не понял. Тогда стало ясно, что это только половина ответа.

      Вторая же его часть должна была найтись в каком-то совсем ином месте.

      – Ну что ж, отец… Я буду терпелив. Ты решил проверить, надолго ли меня хватит. Я покажу тебе, что меня хватит на дюжину таких неумных царей, как ты!

      И Руас в сердцах повел по скале ладонью. Камень мгновенно окрасился кровью, но надпись стала таять.

      – Значит, я все понял правильно, – пробурчал довольный Руас.

      Предстоял нелегкий подъем – девять сотен локтей вверх, к гребню двуглавой горы.

      – Вот так, мой терпеливый Салим… Я и нашел ответ, и не нашел его.

      Старый слуга пожал плечами. Он понимал, что одной строки клинописи будет маловато для того, чтобы поиски подошли к концу.

      – Значит, мой упрямый хозяин, мы отправимся с караваном дальше… Или найдем еще знак, который нас выведет на верную дорогу. Мир принадлежит нам…

      – И тем безмозглым глупцам, которым не повезет найти узилище брата до меня.

      Руас почувствовал, что лжет сейчас сам себе. Его бесила, выводила из себя мысль не о том, что немыслимые беды могут обрушиться на мир, а о том, что он вынужден довольствоваться крохами, мельчайшими следами своего былого могущества. Что брат забрал у него львиную долю силы. Брат забрал, а отец спрятал так, что теперь, похоже, не может найти ее и сам.

      Шумела вода в котелке – караванщики варили кофе. Оглушительный аромат поплыл над лагерем, обволок барельеф надменного царя, вернулся к Руасу, отказавшемуся покинуть свою