Теперь вам можно все. Посвящается Олегу. Таня Левинсон

собственно, невелик – или болеть, или жить. Если последнее – то с чистой совестью читайте дальше. Если первое – можете не утруждать себя.

      Когда я поняла – именно поняла, а не узнала – диагноз мужа, то ощутила в полной мере, как это – нет сил справиться с самим собой. Я перерывала горы электронной писанины, в том числе, конечно, и всю эту эзотерическую лабуду. Мешанина в моей голове случилась будь здоров – извините за каламбур.

      Эзотерика. Про болезни, наркотики и детей написано практически одно и то же – нужно отпустить от себя ситуацию и принять ее как данность. Вроде как, борьба с высшими силами бессмысленна, это карма детей, это карма заболевших близких, а для вас это обучение – поймете, будете дальше жить нормально, не поймете – вроде как, сдохнете тоже. Но я никогда не могла и не смогу принять такой позиции – как это, отступиться, наблюдать со стороны и даже не попытаться спасти близкого тебе человека. Пусть я не могу, допустим, отправить его на лечение в Германию, я же вполне в состоянии сделать что-то другое – продолжать любить, лучше кормить, покупать всякие лекарства и так далее. Молиться, например – а вдруг поможет. С одной стороны, я понимаю, что это копошение комара, с другой – ну не могу я просто сидеть и ждать, чем все это кончится.

      Мы – с нашим пионерским детством и комсомольской юностью – не так воспитаны, чтобы принять все как должное. Да и характер у меня не домашнехозяйский, так получилось. Когда мне было всего-то семь лет, моя бабушка поставила диагноз: «Твоя свобода раньше тебя родилась. Если что-то захочешь – сделаешь, но если не захочешь…»

      Может, это и есть гордыня? Думать, что можешь противостоять чему угодно, сделать и распорядиться по-своему в любой ситуации. Но, честно говоря, от смирения гордыни вряд ли что случится хорошее. Если я посыплю голову пеплом и смирюсь – разве у мужа изменится диагноз?

      Большая неприятность в этой ситуации – трудность планирования. Планы вообще вещь достаточно зыбкая, в отличие, например, от мечты. Я говорю именно о планах, потому что мечты никуда не деваются. Они просто становятся другими – более глобальными, что ли. Потому что мечтой становится обычная жизнь, и я прекрасно знаю, как она «выглядит». А вот планы – те конкретные шаги, которые нужно проделать на пути к мечте – становятся фата-морганой. Как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Но в обычной жизни мы все равно строим воздушные замки планов.

      В этой жизни, которой живем сейчас мы, планы – настоящая роскошь. Я намеренно не написала – непозволительная. Потому что очень хочу позволить себе планировать. Я пока еще не набралась столько душевных сил, чтобы запланировать, например, путешествие на осень. Неизвестность, которая сопровождает обычную жизнь, усиливается болезнью. Как может усилиться то, у чего и так нет размеров и границ? Странно – неизвестность становится совершенно другой.

      ***

      Мой свекор умер в 1991 году от лимфогранулематоза – рака лимфатических