Последний рыцарь короля. Нина Линдт

Молчаливому Августу не понравилось чрезмерное внимание Селира ко мне, временно исполняющей обязанности донны Анны.

      – Донна Анна была так холодна с ухажерами, что они либо отступали, не надеясь на взаимность, либо осаждали ее, полагаясь на то, что их упорство сломит неприступность, – сказал Август, в очередной раз уводя меня от Анвуайе и наблюдая за увеличением острова на горизонте.

      – Вы не представляете, Август, как иногда хочется послать этого Анвуайе, ввести его в ступор десятком бранных словечек и жестами доказать ему, что он меня достал и… ох, когда все закончится, я ему на прощание что-нибудь устрою!

      – Вам трудно держать себя в руках, – заметил Август, улыбаясь. – Вы горячи, как южанка.

      – Просто не представляю, как донна Анна сдерживала себя! Иногда мужчины этого времени доводят меня до белого каления!

      – Она умела владеть собой. Порой это играло не в ее пользу, она слыла холодной женщиной, и мало кто догадывался, какие страсти кипят под этой невозмутимой скромностью. Но она воспитала в себе сдержанность скорее из бунтарства. Она любила бросать вызов самой себе.

      – Вы хорошо знали донну Анну? – спросила я его.

      – Лучше, чем кто-либо. Она была удивительно чистым созданием, и тем более возмутительным кажется то, как поступил с ней муж. Пойдемте, – сказал он, беря меня под руку, – к острову мы причалим только к вечеру, а Герцог хочет дать вам еще несколько ценных указаний.

      – К вечеру? – не поверила я. – Да он же так близко!

      Но корабль действительно вошел в порт только к вечеру. Мы смотрели на берег, пытаясь разгадать в его очертаниях, что нас ждет.

      – А подзорной трубы у вас не найдется, Герцог? – спросил Вадик, устав напрягать глаза.

      – Простите, друг мой, но монах Роджер[1] еще только придумывает линзы, – невозмутимо ответил ему Герцог. Катя засмеялась.

      Матросы суетились, передавая друг другу команды капитана хриплыми криками. Слышалась возня рыцарей и слуг позади нас: они готовились сойти на берег.

      – Переночуем в Лимассоле, наутро отправимся в Никозию. Нужно будет прибыть туда раньше или одновременно с остальными, иначе появление донны Анны может и не стать грандиозным сюрпризом для Висконти.

      Август и Вельф д'Эсте переглянулись, словно еще раз убеждаясь в обоюдной решимости продолжать маскарад. Они-то, может, и были уверены, а вот я… я-то знала, что на меня ляжет самое тяжелое: 24 часа постоянной игры, импровизации, уверток, лжи. Ну да ладно, осталось еще немного, и я буду дома…

      – Знаете, что самое забавное? – вдруг спросила я. – То, что Артур все это время спокойно спит на диване и не подозревает, где мы и что переживаем.

      – Да! – засмеялась Катя. – Повезло ему! А вдруг он нас во сне видит?

      – Ну, это вряд ли, – сказал Вадик, разглядывая свой щит, – он никогда не поверит, если мы ему расскажем, я сам не верю, что я здесь. Все это настолько необычно!

      – Зато я верю! Всякий раз комнату

1

Роджер Бэкон (1214–1292) сформулировал новую теорию действия увеличительных стекл, преломления лучей, перспективы и т. д. Благодаря его разработкам позднее была изобретена подзорная труба.