Враг моего врага. «Ийон Тихий». Натали Р.

ваше общество как таковое, но, может быть, вы расскажете, по какому вопросу приехали?

      Она отдернула руку от чашки, к которой в очередной раз потянулась, судорожно нашарила свою папку.

      – Да… конечно. Мы сдаем вам рудник и весь добытый траинит. Добровольно. Вот, – она положила папку на стол и подвинула к Захару, – это документация.

      Захар достал из папки скрепленные бумаги, полистал.

      – К сожалению, я не читаю на шитанн, госпожа Ортленна.

      – Я переведу на хантский все, что вы пожелаете.

      – Вот как… Ну, а зачем вы хотите сдать рудник?

      – Чтобы вам не пришлось проливать кровь. Ни вашу, ни нашу. Мы мирные люди. Заберите все и отпустите нас домой.

      Прозвучало это почти жалобно. Домой… Захар отчасти понимал чувства этих людей. Они не были дома четыре года. Вроде и не в ссылке, и не на каторге, а как-то так получается… Но именно в этом он не мог им помочь.

      – Домой, – повторил он. – Блокада Нлакиса снята, вас здесь никто не держит. Вы в любой момент можете вызвать корабль. Правда, не факт, что он быстро прилетит. ГС-флота у Шшерского Рая почитай что и нет. Субсветового корабля ждать еще дольше. Принципиальных преград к вашему возвращению домой я не вижу, но вам придется запастись терпением.

      Ортленна опустила глаза. Стала заметна морщинка на лбу. Скорее сорок, чем тридцать. Хотя тяжкая жизнь могла состарить раньше.

      – Я все же не понимаю, госпожа Ортленна, зачем вы сдаете рудник.

      – Но вы ведь требовали этого от гъдеан! – она вскинула голову, он аж залюбовался профилем. Нет, все-таки тридцать. – Вы наказали их за то, что они не сделали этого сразу. Ваши солдаты убивали тех, кто стоял у них на пути, насиловали женщин, грабили всех подряд!

      Захар слегка улыбнулся.

      – Сбежавшие глупцы добрались-таки до вашего рудника. У страха глаза велики, госпожа Ортленна. Они немного сгустили краски. Кстати, можно узнать, что сейчас с этими беглецами?

      – Мы привезли их. В знак наших добрых намерений. Они сейчас в машине, голые и связанные.

      Он рассмеялся.

      – Видите, вы оказались суровее к ним, чем мы! И вы еще нас боитесь?

      – Их почти не били. Почти. Мне… было трудно удержать людей, – призналась она, ломая пальцы. – Мы насмотрелись на то, как Ен Пиран поступал с нашими пленными. Но они почти целы. Вы можете их забрать.

      – На что они нам? – небрежно отмахнулся Захар. – Нормальных работников из беглецов не получится. Увезите их обратно, и пусть ваши люди отведут душу.

      Ортленна передернулась.

      – Вы очень жестокий человек, господин Зальцштадтер.

      – Да, – просто кивнул он. – Работа такая.

      – Вы сделаете нам поблажку, господин Зальцштадтер? Мы пришли к вам сами. Я… – ее голос дрогнул, – я пришла сама.

      – Ваш директор – мужчина, – понимающе проговорил Захар. Послал вместо себя женщину. Трус. Нет, разумный человек: надавить на жалость, соблазнить – мужчина не справится. А все равно трус.

      – У нас нет директора, – сказала