Культура Сердца. Том 2. Внутренняя Вершина. Владимир Хорошин

ты навсегда. Поймёшь, что жизнь твоя лишь сон судьбы и поиск смысла позади, а впереди – лучистый рай любви, свободы и Творца.

      Что было дальше, юноша не помнил, так как провалился в сон, а когда открыл глаза, в хижине сидел монах и смотрел через открытую дверь вдаль.

      Наступал рассвет, рождался новый Мир.

      – А где Он? – первым делом спросил юноша.

      – Везде, – ответил монах.

      – Как везде? – переспросил юноша.

      – Спроси у гор, ветра, океана, они все Его знают, – сказал монах.

      – А что мне теперь делать? – спросил юноша, глядя на монаха.

      – Слушать своё сердце и писать. Он передал тебе письмо.

      Юноша развернул чистый пустой лист.

      – А где письмо? – с удивлением спросил юноша.

      – Он передал, что ты напишешь его сам.

      Юноша посмотрел на лист, взял ручку и начал писать:

      «И вздох Творца, как эхо вдохновения, касается творящего пера. И зов, как гром звучит, и в каждой клетке, и в глубинах Существа – во всём рождается мелодия Небес, сияние планет и Любящее пламя Жизни».

      Юноша на секунду остановился и снова начал писать:

      «Пути Галактики зовут. И Сердце Путника ликует, благословляя огненностью Труд. И прославляя тайны Мироздания.

      Сердце Путника – огонь.

      Чувства Путника – любовь.

      Сила Путника – его дорога.

      Мы слышим вас и слушаем Вселенную, радуемся открытым сердцам.

      В огненном сердце рождаются чистые чувства, способные возрождать Жизнь.

      Эти чувства несут трепет Жизни. Они касаются Души и пробуждают Её песнь.

      С бесконечной Любовью от Единой Семьи».

      Это были глубокие чувства, которые становились словами. Юноша понял, что перед ним открывается путь Сердца, и он сам – путник на этой дороге, и дорога – спутница Жизни.

      Каждый человек на планете – гость, но Суть каждого – Творец

      Через несколько минут они вышли из хижины. Монах шёл впереди, юноша – по его следам. Тропы не было, но монах хорошо знал, куда идёт. Он то поднимался по невидимой тропе, то спускался и останавливался. Затем повернул к ручью, и вдруг они вышли на дорогу.