Избранницы Рахмана. Шахразада

что окутывали собеседников, стол вновь стал простым каменным столом, пропало тепло, что исходило от факира.

      – Как жаль! – вырвалось у Рахмана.

      – Не жалей, мой друг. Этим умением можно овладеть, и этот дар можно в себе развить, стоит только захотеть.

      – Я так хочу этого, уважаемый! Хочу всем сердцем!

      – Если твое желание будет таким же сильным, как и сейчас, то тебе останется только выучиться этому.

      – Но где, мой необыкновенный друг, такое преподают? Ведь это же истинное колдовство!

      – О нет, мальчик. Это просто обостренное умение, в той или иной мере присущее всем живым существам. Но вот научиться его усиливать, научиться владеть собой – это действительно почти волшебство. Но и это посильно. Ведь некогда, хотя и не так давно, как ты думаешь, постиг это искусство и я сам.

      – Но где же, уважаемый, такому могут научить простого смертного?

      – Есть в мире волшебное место – город прекрасный, необыкновенный. Это столица страны Аль-Андалус, Кордова. Там, почти у самой окраины, расположилась обитель всех знаний мира – университет. Вот туда, думаю, тебе и следует направить свои стопы, юноша. Ибо это единственное место, в котором могут пытливые умы открыть ответы на все вопросы.

      – И там я могу обрести такие же удивительные умения, как твои?

      – И много более, стоит лишь захотеть…

      – Так, значит, я могу с караваном отправиться в этот необыкновенный город и там найти ответы на все вопросы?

      – Конечно. Все упрощается для того, кто жаждет знаний. Разум подсказывает мне, что ты обрел почву для своих желаний. А душа говорит, что чудесные умения, которыми ты на миг овладел сейчас, пригодятся тебе еще много раз. И притом тогда, когда от них будет зависеть и твоя жизнь.

      – Благодарю тебя, уважаемый! Благодарю за этот урок, благодарю за рассказ… Да пребудет с тобой милость Аллаха всесильного!

      И юноша встал, едва не опрокинув тяжелый стол. Он торопился. Ибо впереди была дорога к хранилищу драгоценного знания.

      Оставляя позади здания и улицы по дороге к дворцу, Рахман еще и еще раз вспоминал, каким странным показался ему мир мага. Сам он, казалось, весь состоял из одних только острых углов, тихая мелодия флейты, певшей вдалеке, звучала для Рахмана ласковой шелковой лентой, а лай собак за дувалом – вспышками синего пламени.

      «О Аллах, за что же ты караешь нас полузрением, получувствами? Или так ты щадишь своих любимых детей?» Увы, эти вопросы пока оставались без ответа.

      Вот так случилось, что уже через день Рахман, с позволения царя Сейфуллаха, собирался в дорогу. Он не хотел брать сокровища, но и не хотел странствовать нищим. Просто отпрыск знатного рода становился студиозусом.

      Царица Захра тайком утирала слезы, понимая, что самому усердному и самому разумному из ее сыновей действительно необходим университет, ибо знания придворных мудрецов велики, но не бесконечны. Печалился и царь – неизвестно, надолго ли покидает Рахман отчий кров.

      Самому же юноше не терпелось