Алое Пламя. Мария Руднева

сложно было бы объяснить чем-то иным, нежели первобытным инстинктом любого мужчины сражаться и одерживать победу. И не смущало его то, что противником его была женщина, ибо не просто так возглавляла неистовая Джамарана самую опасную из пустынных разбойничьих шаек. Противником она была страшным, коварным и непредсказуемым, но учителем – вдумчивым и терпеливым, и готова была остановиться и объяснить царственному ученику его ошибки даже тогда, когда азарт охоты захлестывал ее с головой, подобно морской волне в шторм.

      Остановились они только около полудня, когда царевич Ардлет признался, что не сможет сделать дальше и шагу.

      – Мои руки не поднимут сейчас не то что эту саблю, о, беспощадная дочь пустыни, – смеясь, уверял он, – они и чашу с водой не удержат. Придется тебе, гордая Джамарана, самой меня напоить!

      Говоря так, он удобно устроился в тени раскидистого дерева и оттуда продолжал свою речь:

      – Впрочем, не откажусь я и от фруктов, и даже от сладостей, если таковые окажутся припасены у вас, а когда я наберусь сил и отдохну, как полагается царевичу в изнуряющем его дух и плоть пути, то я снова подниму саблю, и дам тебе такой отпор, какой не дадут и сотни северных шакалов!

      – Достойная речь, о, гордый цветок южных садов! – Джамарана рассмеялась его словам, но чашу чистой водой наполнила и действительно поднесла ее к губам царевича. Ардлет пил жадно, и одной чаши не хватило, чтобы удовлетворить его жажду, но Джамарана запретила ему большее:

      – Послушай меня. Ты устал и не привык еще к такому ритму, но скоро он станет для тебя обычным. Не пей же много – выпитая тобой вода покинет тебя через пот и слезы, и ты останешься ни с чем. Выжди немного, дай своему телу сладить с теми необратимыми изменениями, которые с тобой случились.

      – О каких изменениях ведешь ты речь?

      – Ты станешь другим. Ты уже начал становиться другим. Мужчиной, если хочешь знать мое мнение. Ты станешь сильнее, выносливее, быстрее, и с тобой мало кто сможет сравниться – когда-нибудь. Поверь мне, я видела в своей жизни тысячу тысяч воинов, и я знаю, о чем говорю. И вместе с твоим телом станет крепче и твоя душа. А теперь отдыхай, царевич, поскольку ты стоишь сейчас лишь в начале очень долгого пути.

      Джамарана отошла от царевича, а на место ее тут же уселся Рашта.

      – Я подумал, о, мой великолепный повелитель, что ты захочешь чего-нибудь поесть, но Джамарана строго запретила кормить тебя мясом и тяжелой пищей. Поэтому я принес суп.

      – И будешь сам кормить меня? – слабо улыбнулся царевич Ардлет, чувствуя, что руки горят огнем. Мысль о том, сколько усилий придется приложить, чтобы только принять пиалу с супом, опалила огнем и его усталый разум.

      – Отчего же не покормить? – широко улыбнулся Рашта и взял в руки ложку.

      Так и повелось следующие дни, за которыми следовали другие дни, и следующие дни, так похожие один на другой. Царевич Ардлет и его верный слуга Рашта, в сопровождении Джамараны и ее разбойников, продвигались к краю Белой пустыни, прячась в оазисах от палящего