Драконодав. Алексей Александрович Полевой

успел сожрать парочку тонкорунных овец, чем лишил меня пары золотых экю, впрочем, драконова шкура будет стоить три сотни двойных экю. Известное дело, что требуется для забарывания дракона: пара дюжин рыцарей с копьями, половина естественно погибнет. Или один искусный копейщик, может немного обгореть, но справится с драконом. Самое трудное – найти дракона, скотина постоянно куда-то летит, может уклониться от боя, спрятаться. Драконы они вообще разные: зелёные – молодые и слабые, редкие красные, тоже слабые, золотые – слабые, но шкура ценится дороже чёрных, а самые сильные конечно чёрные. Понятное дело, чёрный дракон решил овец моих пожрать. Скакали неделю, всё твари на месте не сиделось. Хорошо никого не порешил, только корову задрал, да зайцев и кабанов без счёта. Сожрёт кого и спать, дня три может отлёживаться. Места у нас глухие, хуторов немного, пока крестьяне выследят логово, пока расскажут разъезду рейтарскому, чудище куда улетит. С другой стороны дракон летал кругами, можно сказать вокруг холма Святой Лусии, поэтому решили ловить дракона на барана. Драконы, как известно страшно любят баранину, особенно если баран мощный, бодучий и овец кроет помногу. С другой стороны его светлость тоже бараньи яйца любил жареные, говорил мужской силы прибывает, впрочем, судя по последним сведениям, даже если оставить всех баранов герцогства без бубенчиков, силы у его светлости слабые.

      Баран попался такой, что боевого рыцарского коня мог забороть, еле привязали к врытому столбу. Животное злобно пялилось, разбегалось и старалось забодать проезжавших мимо, только прочная верёвка сдерживала этот комок ненависти, глядящий налитыми кровью глазами. Присланный из аббатства монах, призванный задокументировать наш славный поход даже прочитал изгоняющую злых духов молитву над бараном, отчего тот стал беситься ещё больше. Если на такую лакомую добычу не прилетит дракон – значит я в драконах ничего не понимаю. И правда – прилетел – только зелёный. Здоровенный такой, приземлился подле барана, потоптался, а баран как разбежался, да дракона прямо в брюхо и боднул. Надо сказать, дракон подпрыгнул от неожиданности и обиды, запутался в крыльях, упал и завыл. Баран же разбежался ещё раз и боднул дракона вбок. Дракон сел по-собачьи с таким обиженным видом, что хотелось бедолагу пожалеть. Но, хоть дракон был не тот, пришлось стрелять в него из кулеврины – этакой маленькой бомбарды или огромной аркебузы. Решили испытать новинку на драконах – копья ломать в просвещённые наши времена уже было дурным тоном. Кулеврина была спешно заряжена каменным ядром, установлена на сошку и пока дракон плакал от обиды, а баран готовился снова боднуть дракона, я прицелился и выстрелил.

      Кулеврина лягается как мул, приходилось стрелять, положив огромную подушку, но всё равно рука немела, в ушах стоял грохот, воняло жжёным порохом и пыжом. Баран, надо сказать, оказался стойкой скотиной – он презрительно поглядел на меня, затем перевёл взгляд на дракона. Тот упал, как подкошенный, не оправившись от атаки барана, видимо даже не понял, откуда ему смерть вышла. Ядро попало точно в грудь, сердце у драконов правее